Главное, не паникуйте. Паника убивает быстрее, чем амнезия. Паника - стоп. Паникеров в банСколько раз вы слышали эти слова по телевизору и читали их в соцсетях? Власть всеми силами пытается коммуницировать с обществом, донося информацию о коронавирусе со всех возможных площадок. Видеообращения с призывами не поддаваться панике, мыть руки и соблюдать карантин делают депутаты, звезды, мэры и министры.
И тут случилось неожиданное. Очередной черный лебедь помножил все усилия просветителей на ноль. Во время трансляции выступления президента, в котором он зачитывал инструкции по выживанию в карантине, на экране появились титры: " Это я убила Эрику. Она забрала у меня любимого человека. Простите меня, если сможете. Белла Осмоловская. Почему напечатано? Почему не от руки? Кристиан, принеси лестницу. Ворсинки от веревки направлены вверх. Таким образом, тело подтягивали уже после смерти".
Те, кто запустил в Украине антипаникерскую информационную кампанию, были готовы ко всему. Ко всему, кроме этого. Самый влиятельный политик страны рассказывает о припрятанных трупах и просит прощения. Сколько бабушек в этот момент потянулись за валидолом? Сколько измученных нарзаном подавились дезинфицирующим напитком? "Диверсия", - подумали одни. "Клоунада на крови", - презрительно фыркнули другие. Благонадежное большинство отправилось в магазины за очередным запасом соли и спичек, а воинствующее меньшинство пришло к выводу, что это была срочная шифровка резидента в центр, и, немного поматюкавшись, вернулось к чистке пулемета.
На самом деле, телеканал ICTV ничего такого не хотел сказать и ни на что не намекал. Эрика, Моника. Какая разница? Какие были титры, такие и поставили. Ведь известно, что лучшее средство от паники - это смех. Ну и постоянные тренировки. Было решено подготовить общество к неизбежному. В смысле к окончательной абсурдизации ситуации. Практика показывает, что в условиях затяжного кризиса возможны форс-мажоры, частые смены правительств, бессмысленные речи, обещания взять под контроль.
В какой-то момент у власти не остается другого выхода, кроме как "я устал, я ухожу". Вот тогда-то и наступает настоящий общественный шок. Граждане ощущают себя настолько дезориентированными, что готовы посадить на царство любую Моль. Спаситель видется буквально в каждом проходимце. Избиратели штурмуют участки со словами: "Если не он, то кот!" Чтобы спасти страну от всеобъемлющего развала после политики контролируемого хаоса, которая стала визитной карточкой команды Зеленского, необходимо тренировать население с юмором относиться к любому коммуникационному звездецу.
Просто телеканал, принадлежащий украинскому олигарху и управляемый российским менеджментом, первый почувствовал веяние времени. Еще пару недель карантина, и на всех информационных ресурсах страны рассказы чиновников о том, в какой больнице оказывается бесплатная помощь, куда обратиться, чтобы пройти тест, сколько в стране зараженных и на какие карточки перечисляется социальная помощь по безработице, будут сопровождаться скетчами любимых комиков, озвучиваться голосом Задорнова и визуализироваться сценками из "Пес Барбос и необыкновенный кросс".
Публика и комик вновь приведены к общему знаменателю. Вспомним, как в сталинские времена смешно рассказывали о коллективизации и лесоповалах. Юмор - это средство, чтобы спрятать от перепуганного обывателя голодоморы, репрессии и лагеря. Формула успеха существующей моновласти в смехе. Расчет изначально был на то, что украинцы не очень-то и вслушивались в их предвыборные речи и послевыборные инициативы. Но угроза пандемии, усиленная осознанием качества отечественной медицины, заставила граждан вслушиваться в тот перечень мер, которые призваны справиться с ситуацией. Общество - и не только сознательная его часть - задает вопросы и хочет слышать ответы. Когда основная проблема заключается в личном выживании уже сегодня, обывателю совершенно неинтересно слушать отчет о том, как застрявшие за границей сограждане благополучно были доставлены спецрейсами в Киев. Он хочет понять, как ему завтра добраться до работы, если метро на карантине. Равно как хочет быть уверен, что прилетевшие из зоны эпидемии не окажутся с ним в одной переполненной маршрутке, что их проверили и изолировали на инкубационный период. И тут появляется спасительница Эрика. Всем смешно. Никто не вслушивается в слова говорящего, никто не помнит, о чем он вообще отчитывался и дал ли понять, что осознает трудности "простого человека".
