Москва настроена решить "газовый вопрос", а Франция и Германия во имя своих бизнес-целей помогут ей в этом.Решение Бундестага об имплементации обновленной Газовой директивы ЕС с немецкой спецификой вызвало резонанс в Европе. Отчаянные попытки “Газпрома” интенсифицировать завершение строительства газопровода “Северный поток-2” также в центре внимания европейских и украинских СМИ.
Попытки России внести в повестку дня встречи “нормандской четверки” по Донбассу вопрос газового транзита через Украину — вполне в стиле кремлевских “пакетирований” довоенного времени. Так как же связаны эти, казалось бы, несвязанные вещи?
Немного хронологии17 июля 2014 года из российского ЗРК “Бук-М1”, российским же расчетом, доставившим комплекс на оккупированную территорию Украины, был сбит гражданский самолет малайзийской авиакомпании с 298 пассажирами на борту. В числе жертв — граждане стран — членов ЕС: Нидерландов, Бельгии, Германии, Франции.
5 сентября 2014 года в Минске подписывается Протокол о временном перемирии в боевых действиях на востоке Украины, где Запад вновь видит после Крыма активное применение российских вооруженных сил — фактически агрессию РФ против соседней страны.
12 февраля 2015 года в Минске в рамках третьей встречи Нормандского формата подписан “Комплекс мероприятий по выполнению Минского протокола”, который в дальнейшем начали называть Минскими договоренностями. Они являются политическими, а не юридически обязательственными документами.
В Минском процессе и “нормандском формате” Россия фигурирует как посредник, но Путин понимает хрупкость этого статуса на фоне того, что случилось с МН17, обстрелов Украины с территории РФ и множества доказательств участия подразделений российской регулярной армии в боевых действиях против Украины на ее территории. Расследование по МН17 добавляет новые доказательства прямой причастности России к преступлению — уничтожению гражданского самолета.
7—8 июня 2015 года во время 41-го саммита G7 в Германии было заявлено, что Россия должна выполнить Минский протокол о прекращении войны на востоке Украины для того, чтобы формат G8 вновь мог быть актуализирован. Премьер-министр Канады С.Гарпер накануне саммита заявил: пока в Кремле будет Путин, России не место в клубе ведущих мировых экономик. Угроза не только политической, но и экономической изоляции России возрастала: в США и ЕС шла речь о возможности отключения РФ от системы международной банковской связи SWIFT, что угрожало России финансовой катастрофой на фоне падения цен на нефть.
И вот при таких обстоятельствах Россия делает “предложение, от которого нельзя отказаться” ведущим немецким энергетическим компаниям.
18 июня 2015 года на Петербургском международном экономическом форуме официально сообщили об основании проекта “Северный поток-2”. Понятно, что подписание меморандума было финалом определенного подготовительного этапа, когда проект и его основные параметры были согласованы на уровне компаний, а также получили неформальное согласие на уровне правительств, по крайней мере Германии и Австрии. То есть проект и соответствующий меморандум реально были согласованы на протяжении весны 2015 года. Хотя “Газпром” и его лоббисты начали говорить об этом еще в 2012-м (спустя год после запуска первого потока), проект почему-то находился в спящем состоянии.
А уже для укрепления сотрудничества с европейскими компаниями, несмотря на санкции, 3—5 сентября 2015 года на Восточном экономическом форуме во Владивостоке произошел масштабный обмен активами между “Газпромом” и его немецкими партнерами из группы BASF/Wintershall. В результате Wintershall вошла в проект разработки участков Уренгойского месторождения. Позднее в Уренгой пришла и австрийская OMV. “Северный поток-2” и газовые месторождения Сибири стали соблазном для европейцев и стимулом сопротивляться санкционному режима внутри ЕС. Кремль же выстроил жесткую цепочку влияния на Германию как европейского тяжеловеса через бизнес, используя механизмы элегантной мегакоррупции, скрытые под экономические интересы.
Газ в “нормандском формате”Почему “Северный поток-2” и обмен активами возник в повестке дня именно в 2015 году, и именно после подписания неоднозначных документов в Минске? И почему сейчас Россия настаивает на том, чтобы на “нормандской” встрече обсудить и газовые вопросы?
Ответ заключается в том, что после “Минска-2” Москве надо было закрепить признание России Германией и Францией как страны-посредника, а не стороны в “конфликте в Украине и вокруг нее” (именно так иносказательно в Европе называлась российская агрессия против Украины). Москва решила подкрепить это очередным общим мегапроектом “Северный поток-2”, оправдательным аргументом которого для Берлина был постфукусимский отказ от АЭС.
В принципе, в Москве совместные проекты с самыми крупными европейскими энергетическими компаниями еще с советских времен рассматривают как инструмент влияния на европейских политиков. Цель — снять уже введенные санкции, или же, как минимум, — предотвратить новые. Обмен активами с немецкой Wintershall и австрийской OMV, ставшими основными партнерами “Газпрома” в “Северном потоке-2”, подтвердил, что европейский бизнес настроен на долгосрочные отношения с Россией, несмотря на ее агрессию против Украины. Как писала в 2015-м европейская деловая пресса: “Несмотря на санкции, газовые месторождения России будут слишком прибыльными для энергетических компаний Европы, чтобы их игнорировать”.
По кремлевской логике, если влиятельный бизнес — “за” отношения с Россией, то и политики должны изменить свой курс, принимая во внимание интересы бизнеса. Запустив новую порцию труб и газа в европейскую политику, Путин поставил цель расколоть европейскую и трансатлантическую солидарность. И это ему удалось.
Немцы и австрийцы сразу заглотнули наживку Кремля. Франция времен Олланда была более рассудительной: вспомним прекращение контракта на поставку России “мистралей”. Обещания дешевого газа и перспективных денежных потоков, по расчетам Кремля, должны были окончательно решить вопрос непризнания России стороной конфликта и виновницей уничтожения пассажирского самолета малайзийской авиакомпании с почти тремястами гражданами стран — членов ЕС и НАТО, а также заставить отказаться от разрушительного отключения РФ от SWIFT.
В Кремле понимали, что после того как все больше появлялось доказательств о российском следе, Берлин и Париж колеблются. Практически “Северный поток-2” стал взяткой “нормандцам”. Именно поэтому — прежде всего в Берлине — проект так настойчиво характеризуют как сугубо экономический, якобы не содержащий никакой политики или геополитики, которые ему приплетают американцы, украинцы и поляки. Это созвучно тому, что звучало и звучит из Москвы.
Негативная позиция США в отношении проекта, падение цен на нефть и газ, тектонические изменения на глобальных энергетических рынках, трансформация газового рынка ЕС, сопротивление украинского “Нафтогаза” “правилам игры” от “Газпрома” сильно усложнили путинский сценарий усмирения Украины и дальнейшей шредеризации Европы. И вот, со сменой в 2019 году власти в Украине, благоприятный момент наступил.
Россия недаром медлила с датой встречи “нормандской четверки”. В отличие от урегулирования “конфликта в Украине”, где Кремль фактически протащил свою “формулу Штайнмайера” и “алгоритм Путина” через лобби в окружении Зеленского, в решении комплекса газовых вопросов (”Северный поток-2”, ноль транзита через Украину, отказ “Нафтогаза” от арбитражей, возобновление продажи газа Украине) протащить свое Кремлю не удается. Как не удается обеспечить благоприятный режим для “Северного потока-2” из-за противодействия Европарламента и Еврокомиссии, ряда стран — членов ЕС, прежде всего Польши. И даже тяжеловесам-”нормандцам” не удается в этом помочь.
“Нафтогаз” сформировал на протяжении последних лет не просто потенциал сопротивляемости “Газпрому”, но и нанес ему ощутимые удары в Стокгольмском арбитраже и продолжает наступательную стратегию. В отличие от политиков предыдущей президентской команды, чьей стратегией была глухая безынициативная оборона, и нынешней команды “колхоза слуг” с капитулянтской нестратегией, корпоративная активность “Нафтогаза” носила системный и наступательный характер и оказалась эффективной.
Теперь уже не только “Газпром”, но и Кремль настаивает на “нулевом варианте”. Поэтому, хотя пока и безуспешно, РФ проталкивает газовый вопрос в повестку дня “нормандской четверки”. Путин рассчитывает, что там ему удастся выжать из своего украинского визави все, что ему надо. Опыт газо-флотских Харьковских соглашений с Януковичем у России есть.
А Германия и Франция не просто нейтрализованы, они фактически являются соучастниками России в “нормандской четверке”, несмотря на проукраинскую риторику министра иностранных дел ФРГ во время его визита в Украину. Для них важно закрыть “украинский вопрос” ради снятия санкций с РФ и восстановления бизнес-отношений. Как свидетельствуют европейские источники, какой ценой и за чей счет это будет — Берлину и Парижу фактически все равно.
Кульбит Макрона и немецкий прорыв КремляФранция Макрона — не Франция Олланда, тормозившая сотрудничество с “Россией-под-санкциями”, в отличие от более прытких немцев. Достаточно вспомнить турбины Siemens в Крыму и заказ ВМФ РФ на немецкой верфи Sietas в Гамбурге.
Макрон начал выступать за усиление сотрудничества с Россией под прикрытием потребности противодействовать росту влияния Китая в Европе. Но в действительности за этим скрывается тотальный провал политики Макрона на китайском направлении, где огромное, почти в 30 млрд евро, сальдо торгового баланса — в пользу Китая. Также французский бизнес уступил на китайском рынке немецкому. Хотя Германия тоже имеет отрицательное сальдо в торговле с Китаем, но оно вдвое меньше, а немецкий экспорт в КНР в четыре раза превышает французский.
Учитывая эти обстоятельства, французский президент и бросился в объятия Путина с целью экономической выгоды, в частности в нефтегазовой сфере. В путинские объятия его толкает довольно высокий рейтинг ориентированного на Россию “Национального фронта” Марин Ле Пен. Поэтому Макрон решил интегрировать Европу от Владивостока до Лиссабона в угоду Путину. Последние его действия и заявления, в частности о “смерти мозга НАТО”, вето на переговоры по вступлению Северной Македонии и Албании в ЕС, курс на сближение с Россией, не только подрывают единство НАТО и ЕС изнутри, но и добавляют уверенности Кремлю, что встреча в формате “нормандской четверки” пройдет по его сценарию, и Макрон будет на стороне Путина.
Германский Бундестаг принял изменения в национальное законодательство с целью имплементации обновленной весной Газовой директивы ЕС. Изменения в директиве касаются газопроводов, ведущих к ЕС из третьих стран, в частности и “Северного потока-2”. Среди правил ЕС — запрет на то, чтобы газ транспортировала та же компания, которая его добывает и продает. Оператор “Северного потока-2” швейцарская Nord Stream 2 AG этому требованию не отвечает, потому что она на 100% “Газпром”. Но Германия, по территории которой этот газопровод заходит в ЕС, может попросить Еврокомиссию об исключении для этого конкретного проекта, поскольку это предусмотрено обновленной Директивой.
Понятно, что “Северный поток-2” не отвечает европейскому законодательству. Но сделают ли для проекта “Северный поток-2” исключение относительно выполнения законодательных требований после изменений в законодательстве ЕС и Германии, сегодня сказать трудно. Вопрос будет решаться в Германии и Европейской комиссии. Как будут реагировать европейские учреждения на творчество немецких парламентариев, сейчас подлинно неизвестно. Однако существует довольно высокая вероятность, что “Газпрому” и его лобби удастся достичь цели и в Берлине, и в Брюсселе. Хотя, возможно, не сразу.
Примером может служить газопровод OPAL, который является продолжением “Северного потока-1”. 50-процентное ограничение его использования на протяжении пяти лет не позволяло задействовать на полную мощность существующий “Северный поток”. В 2017-м вопрос был решен в пользу “Газпрома”. Решительное противодействие со стороны Польши привело к временной задержке с “полным газом”, но уже в 2018-м “Газпром” отрапортовал о более чем 100-процентной загрузке “Северного потока”. Однако этот праздник жизни длился недолго.
Решение Суда ЕС в Люксембурге осенью 2019 г. вернуло его использование к уровню 50%. Аналогичное ограничение может быть и на сухопутное продолжение второго потока — EUGAL. Но и здесь “Газпром” вместе с его германскими поклонниками будет действовать всеми доступными средствами, чтобы пересмотреть ограничение.
Вследствие внесенных Бундестагом изменений в закон получается так, что “Северный поток-2” выводится из-под действия обновленной ЕС Газовой директивы. Германское законодательство возвысится над европейским. Это можно толковать так, что проект считается уже выполненным с момента осуществления инвестиции, т.е. до 23 мая т.г., когда в ЕС окончательно было принято обновление директивы. То есть, если следовать этой квазиюридической логике, то директива ЕС может быть применена к “Северному потоку-3”, но никоим образом ко второму, потому что инвесторы уже потратили деньги, и теперь никто не вправе препятствовать их бизнесу, поскольку они должны вернуть свои капиталовложения. Никакие резоны энергетической безопасности, безопасности поставок, коррупциогенности, дескать, не имеют преобладающей силы. Деньги — превыше всего, инвестиция должна быть защищена, все остальное — дискриминация бизнеса. Это только одно из толкований. ЕСТЬ и другие. В целом можно констатировать, что разнотолкование зависит от того, кто толкует — сторонник или противник российских потоков.
Чем более запутанной выглядит ситуация с толкованием обновленного законодательства, тем большее пространство для юридических манипуляций с помощью международных юридических фирм с высокими гонорарами. Не исключено, что усилиями лоббистов “Газпрома” в Берлине и Брюсселе умышленно создано “юридическое болото”, и теперь они будут готовы предложить тропу, чтобы через него пройти. И, конечно, это будет “газпромовская тропа”.
Фракция “Союз 90/Зеленые” в Бундестаге заявляла, что внесенные поправки содержат “существенные изменения в пользу “Газпрома”. Критики “Северного потока-2” в Германии обвиняют правительство А.Меркель в отсутствии четких заявлений относительно внесенных изменений в законодательство, а также в предательстве интересов восточных партнеров и принципов солидарности и единства ЕС. Также остается непонятной роль правительственного уполномоченного по вопросу транзита газа через Украину Георга Графа Вальдерзее, который только и успел, что ознакомиться с позицией “Газпрома” относительно этого.
Эффект домино?Решение германского парламента, на первый взгляд, имеет исключительное значение только для одного проекта — “Северный поток-2” — и ограничивается Германией. Впрочем, это может оказаться не так. Имеет место прецедент, который Россия может “творчески” использовать для другого своего проекта — “Турецкий поток”.
Российская сторона уже стимулирует дискуссию о выводе сухопутного продолжения газопровода “Турецкий поток” через Болгарию, Сербию и Венгрию из-под действия правил ЕС.
Поскольку сербский участок “Турецкого потока” строит компания Gastrans LLC Novi Sad, которой на 51% владеет “Газпром”, то это уже является нарушением требований ІІІ Энергопакета Сербией, которая должна их выполнять как член Энергетического сообщества и официальный кандидат на вступление в ЕС. Секретариат Энергетического сообщества откровенно раскритиковал этот проект и призвал Белград соблюдать его положения. Впрочем, в Сербии начали активно обсуждать неприменение положений ЕС к “Северному потоку-2” и распространение этого прецедента в дальнейшем и на Болгарию, и на Венгрию.
Сербия, вероятно, пойдет путем, подобным немецкому, или же просто будет игнорировать ІІІ Энергопакет. Реакция Европейской комиссии на сербское видение ограничилась обеспокоенностью. Такая инфантильность со стороны Энергетического сообщества и Европейской комиссии позволяет “Газпрому” продолжить строительство сухопутного участка газопровода “Турецкий поток”, который примет на себя не только тот газ, что идет по югу через ГТС Украины, но и тот, что идет западным маршрутом для потребителей в странах Центральной Европы и Западных Балкан.
Германское решение породило опасный прецедент, который вбил клин в европейское энергетическое законодательство, чем “Газпром” непременно воспользуется во всех других своих проектах.
Хаос как порядок по-русскиДействия российской стороны в попытке пакетно соединить вопрос Донбасса и газовых отношений с Украиной вполне вписывают в шаблон поведения Москвы 2010 г., которое привело к афере “дешевый газ в обмен на базирование флота”. В результате Украина получила самый дорогой газ, новые долги и оккупацию Крыма.
Путин, находясь при власти в России уже 20 лет, хочет повторить успех начала десятилетия, увидев, что во главе Украины сейчас человек, который за несколько месяцев уже устал от дел государственных. Как устала и Европа, которая все больше хаотизируется. Поэтому, по логике Кремля, представилась благоприятная возможность решить все вопросы одним махом.
Расчет простой — желает или не желает украинская сторона обсуждать вопрос газа в формате “нормандской четверки”, ничто и никто не помешает Путину его задать. Тем более что гибридные друзья Украины в Европе подталкивают к этому. Например, вице-президент Еврокомиссии М.Шефчович высказал ожидание, что обсуждение контракта на уровне руководителей государств позволит ускорить процесс завершения газовых переговоров до конца года.
Следует обратить внимание на то, что сказал министр иностранных дел Германии в ходе визита в Украину, и чего он не сказал. Маас заявил: Германия считает, что транзит газа через Украину нужно продолжать и после 2019 г., что “Газпром” обещает это (и даже называет смешную цифру в 10—15 млрд кубометров ежегодно). А вот чего не сказал Маас, так это того, что в случае невывода Россией из оккупированной территории Украины вооруженных формирований “Северный поток-2” будет остановлен на неопределенное время. Он не послал Кремлю из Киева месседж, что арбитражные решения российские компании обязаны выполнять. Он не сказал, что пленники Кремля должны быть освобождены. Он многого не сказал.
Итак, Россия создала в Европе свой порядок, в котором Германия и Франция выступают в роли тех, кто усиливает хаос, руководствуясь интересами бизнеса. Они просто не знают, что Оrdnung a la Russe (порядок по-русски) в России называют “бардак”. И не знают, что бардак не значит отсутствие порядка, это просто такой порядок. Именно он и устраивает Кремль, ведь чем больше хаос в Европе, тем больше можно получить от нее, раздробленной и ослабевшей. В том числе и Украину в обмен на дешевый газ через “Северный поток-2”.
Для Киева важно удержать потенциал сопротивляемости и пройти зимний период, даже если транзита газа не будет, а в Москве, Берлине и Брюсселе будут исходить пеной от негодования из-за “неконструктивной, негибкой позиции Украины”. Политическое руководство должно осознать, что сохранение транзита не может быть любой ценой. Важно, что министр энергетики Украины на фоне идей примирения с “Газпромом”, которые “вдруг” появились в СМИ (дескать, нужно КАК-ТО договариваться), заявил о неприемлемости российской позиции и предложений обнулить арбитражные претензии.
А в оставшиеся дни нужно приложить все возможные усилия, чтобы апеллировать к Дании по поводу верификации принятого решения позволить прокладывать трубу в исключительной (морской) экономической зоне (ИМЭЗ) королевства. До 27 ноября это возможно для природоохранных организаций стран Балтийского моря. Также еще существует гипотетическая возможность американских санкций против компаний-подрядчиков, прокладывающих трубу. Даже если всего несколько километров трубы не проложат, система не будет функциональной. Поэтому не стоит вестись на обещание дешевого газа и мира от агрессора, ведь недопустимо становиться провайдерами путинского хаоса у себя дома.
Михаил ГОНЧАР, президент Центра глобалистики “Стратегия ХХІ”
Оксана ИЩУК
Виталий МАРТЫНЮК, руководитель международных программ Центра глобалистики “Стратегия ХХІ”
Игорь СТУКАЛЕНКО, Центр глобалистики “Стратегия ХХI”
