[xvalue_foto1]Поскольку в недавние 30 лет три страны смогли, каждая по-своему, выиграть войну у Московского царства, то это вполне по силам и Украине. Пример первый, – десятилетняя советско-афганская война (1979-1989). Эта война, ведшаяся в режиме классической войны, закончилась полным поражением Московии и выводом ею своих войск из Афганистана. Близким аналогом является победа Северного Вьетнама в войне с США. Отличие – США вели войну с регулярной вьетнамского армией, СССР вёл её с партизанскими отрядами, которые даже к окончанию войны не оформились в регулярную армию с единым командованием и правительством.
Пример второй – советско-израильская война (1967-1991), шедшая официально 24 года. Формальным её стартом считают 10 июня 1967 г., когда Москва окончательно и надолго разорвала дипломатические отношения с Израилем. Но в реальности её начал 11 февраля 1953 г. ещё Сталин, когда разорвал дипломатические отношения с Израилем и развернул против него массированную пропагандистскую войну в геббельсовском стиле. После смерти Сталина в Москве сочли более удобным восстановить дипотношения, что и сделали 17 июля, но войну продолжить в формате гибридной войны. Так что в реальности советско-израильская война в режиме различной интенсивности длилась долгие 38 лет и закончилась капитуляцией Москвы.
В 1991 г. ещё Горбачёв начал процесс восстановления дипломатических отношений с Израилем, что означало признание поражения СССР в этой войне. Но возобновлены они были в полном объеме Ельциным 18 октября, чему очень поспособствовала ликвидация советской империи в августе 1991 г. При Ельцине в Москве полностью и на десяток лет прекратили всякую информационную войну с Израилем, а также отказались от идеи сбросить его в море посредством вторжения миллионной армии арабской коалиции, напичканной под завязку советским оружием и военными специалистами. Собственно, разрыв дипотношений с Израилем в 1967 г. был результатом нервного срыва у Москвы из-за сокрушительного поражения, которое ЦАХАЛ нанес СССР в Шестидневной войне.
Первые признаки возобновления гибридной российско-израильской войны можно заметить во время Второй израильско-ливанской войны летом 2006 г., когда Москва стала на сторону Хезболлы. Более отчётливо они проявились в декабре 2008 г., когда Израиль ответил операцией «Литой свинец» в секторе Газа на попытки Москвы организовать оттуда диверсионное «распыленное» вторжение. В 2014 г. Москва более удачно для себя повторила модифицированный сценарий такого вторжения в Украине.
Сейчас Москва, умудрённая опытом поражения в советско-израильской войне, пока старается держать себя в рамках внешнего дипломатического приличия, и даже избегает прямой информационной войны с Израилем.
Третий пример, – более чем десятилетняя российско-чеченская война. Ельцин, когда подписал в августе 1996 г. Хасавюртовский мирный договор с Дудаевым, расписался в неспособности армии РФ покорить Ичкерию-Чечню и де-факто признал её независимость. После этого Москва перешла к комбинированной стратегии из боевых действий, подкупа и терактов с целью убийства членов правительства и командования войсками Ичкерии-Чечни, слабой стороной которых было то, что они не стали армией, а так и остались большим сводным партизанским отрядом.
Причину их военного поражения не стоит сводить только к измене одного Ахмата Кадыров. Во-первых, он не был так одинок, как может показаться на первый взгляд. Во-вторых, он применил в той войне новую-старую стратегию, которую можно условно назвать очень почётной капитуляцией. Она сводится к формуле «лояльность в обмен на деньги», и использовалась не раз до него. В Москве это тоже понимали, но согласились, поскольку не могли покорить чеченцев только силой. Поэтому и убила Ахмата Кадырова, чтобы не позволить ему накопить ресурсы и подготовиться к новой фазе войны.
Этим Москва подняла уровень с просто лояльности, до сверх лояльности, которую регулярно демонстрирует Рамзан – «пехотинец Путина». Но одновременно она подняла и планку с просто денег до очень больших денег, которые вынуждена платить не только ему, но и неформальным главам кланов, а также владельцам чеченских частных охранных фирм, работающих по всей РФ. Дань, которую Москва платит Чечне за её лояльность, это не только субвенции в бюджет той из федерального бюджета. Подобным, но не настолько прямолинейным способом, Москва покупает также лояльность Армении и Беларуси, а с 2012 г. и ограниченную лояльность «Грузинской мечты».
Парадоксально, но по итогам войны чеченцы из побеждённых трансформировались в победителей, подобно венграм после восстания и войны 1848-1849 гг. с Австрийской империей. Это не привело к переименованию РФ в Российско-чеченскую империю, но они получили в ней статус привилегированной нации. Это можно рассматривать как реальную победу при формальном и форменном поражении в войне.
Осетины, никогда не восстававшие против Москвы, имеют в РФ намного более низкий статус всего лишь почётных наёмников, несмотря на свою вековую преданность империи. Денежные субвенции от Москвы и возможности, которыми они располагают в её служебной иерархии и торговле, ниже, чем у ингушей и дагестанцев, угрожавших в 1990-ые и в «нулевые» восстанием и отделением. Можно сказать, осетины в РФ заняли место, которое в Первой российской империи занимали грузинские служилые князья, но без присущего тем шика и блеска.
Чечня живёт по своим законам и законы РФ применяется в ней лишь в той мере, в какой не противоречат взглядам на них администрации Кадырова и обычному праву чеченцев. Чечня имеет собственную администрацию и армию, пусть они и выглядят средневеково и технические возможности у армии очень скромные. Чечня взимает с РФ ежегодную дань под видом бюджетных субвенций и целевых выплат, а также ненамного меньшую сумму через теневую экономику, «серые» схемы и рэкет с частного бизнеса в «большой Москве», Петербурге и некоторых других регионах.
Это поражение или победа чеченцев? Второй ответ выглядит явно убедительней, чем первый и верноподданнические заявления Рамзана Кадырова призваны лишь скрыть это.
Эти три примера наглядно демонстрируют – Украина вполне способна выиграть войну, которую против неё ведёт Московия. Особенно, если будет подходить к данной проблеме нестандартно или так сказать, ассиметрично, как любят употреблять это слово к месту и не к месту разные говорящие головы Кремля.
