Поступления в российский бюджет резко рухнули. Что произошло и что будет дальше с российской экономикой?
Российский бюджет, который первые шесть месяцев 2022-го распирало от профицита, начал второе полугодие с обвала поступлений по большинству статей. Согласно предварительным данным минфина РФ, за июль доходы федерального бюджета снизились на 26% год к году – до 1,76 трлн руб. Вместо этого расходы, напротив, выросли на 25% — до 2,65 трлн руб. И вместе это прорвало дыру в бюджете в размере 862 млрд руб.
И хотя совокупно за семь месяцев с начала года федеральный бюджет РФ по-прежнему остается в плюсе (на 482 млрд руб), его профицит теперь почти втрое сократился по сравнению с результатом первого полугодия (1,373 трлн руб.).
Что же, несмотря на высокие цены на энергоносители, так встряхнуло бюджет федерации? Что это стратегически означает для экономик враждебной страны?
Расходы. Скрытая война
Начнем с расходов. На самом деле, они растут постепенно. В январе-марте тратилось примерно по 2 трлн в месяц, а затем ежемесячно к этой сумме добавлялось по 100-200 млрд руб., и в июле вышли на 2,65 трлн руб.
Детализация бюджетных расходов засекречена, но, по всей вероятности, наращивается финансирование "спецоперации" в Украине. Согласно последним доступным данным официальной отчетности, в марте военные расходы России составляли 450 млрд руб., а в апреле уже 627 млрд руб. По сравнению с апрелем 2021 г. они выросли более чем вдвое (на 352 млрд. руб.). Это дает основания предположить, что в июле дополнительные военные расходы составляли уже 450–500 млрд руб. по сравнению с июлем 2021 г. подсчитал в своем блоге оппозиционный российский экономист Дмитрий Некрасов. Плюс бюджет увеличился и по другим статьям. Представители власти отмечают, что рост расходов объясняется индексацией соцвыплат пенсионерам, повышением прожиточного минимума и минимального размера оплаты труда на 10%, а также запуском программ по поддержке малого и среднего бизнеса. Хотя понятно, что не в последнюю очередь такие меры понадобились из-за ухудшения экономической ситуации и раскрутки инфляции (по состоянию на июль 15,1% в годовом измерении) после вторжения в Украину.
Доходы. Барометр экономики
Специфика бюджетного процесса РФ в том, что отдельно учитываются налоговые поступления от продажи нефти и газа, сильно зависящие от конъюнктуры на глобальном рынке. В среднем за год они формируют казну примерно на 40% или чуть больше. В июле же нефтегазовые доходы оказались в 2,5 раза ниже апрельских (хотя и несколько выше июньских), а год к году ушли в минус на 22,5%. Это связано как с сокращением экспорта газа в Европу самой Россией по политическим мотивам, так и с укреплением официального курса рубля, что автоматически снижает доходы государства.
Более разнообразная картина вырисовывается по ненефтегазовым, то есть всем остальным доходам федерального бюджета. В определенной степени они могут рассматриваться как маркер состояния экономики.
Так, по итогу июля поступление налога на прибыль в большом минусе год к году (как и в предыдущие месяцы), что свидетельствует о сокращении деловой активности и хроническом характере этого процесса. Подтверждение — исследование Высшей школы экономики, согласно которому Сводный индекс региональной экономической активности (РЭА) в июне (самые свежие данные) упал до минимальных значений с начала войны с Украиной. Если в начале года деловая активность возрастала более чем в 70 из 82 регионов РФ, где проводится исследование, то в июне ситуация перевернулась: 70% субъектов федерации показали спад. Сильнее всего обрушилась розничная и оптовая торговля, пострадали промышленность и строительство. Экономисты связывают снижение деловой активности в регионах с исчерпанием запасов, нарушением логистических цепочек и санкциями, \которые ограничивают поставки в Россию оборудования, материалов и компонентов, что больше всего тормозит обрабатывающие производства, в частности машиностроение.
А вот резкое падение внутреннего НДС год к году (на 40,8%) где-то также можно было бы увязать с замедлением экономики и снижением потребления, но это явно не главное объяснение, потому что на самом деле основное падение произошло месяц к месяцу: в июне соответствующие поступления были почти втрое выше (на 506 млрд руб.). Пока недостаточно данных, чтобы назвать четкую причину такого обрушения. Можно предположить, что в прошлом месяце произошло огромное возмещение НДС экспортерам. В любом случае от того, восстановится ли поток поступлений по этому налогу, зависит, какого размера будет дыра в российском бюджете в последующие месяцы.
Налоги, связанные с импортом (НДС, акцизы, пошлины) также "на дне", по сравнению с июлем прошлого года (-43,7%), и здесь все логично в виду ограничений торговли цивилизованного мира со страной-агрессором. Настораживает только тенденция, что с мая эта статья поступлений постепенно увеличивается. С одной стороны, это свидетельствует о постепенной адаптации российского бизнеса к новой реальности и перестройке логистических цепочек. А с другой — о том, что этот процесс настолько медленный, что не спасет экономику врага от худших последствий: в марте многие российские компании заявляли об обеспечении комплектующими на 6-9 месяцев, но теперь, если не удастся быстро наладить каналы поставок новых товаров промежуточного и инвестиционного назначения, спад в перерабатывающей и строительной отраслях усилится.
Добавим, что ненефтегазовые доходы связаны с нефтегазовыми, потому что энергетический сектор обеспечивает работой многих людей и смежные отрасли. Поэтому в будущем падение цен на энергоносители может значительно сократить налоговые поступления по всем перечисленным статьям.
Дефицит. Эмиссия или проедание
В целом ситуация выглядит так, что Россия в ближайшие месяцы будет показывать дефицитный бюджет, особенно на фоне увеличения расходов на войну. Как его финансировать? Наиболее очевидный ответ — за счет Фонда национального благосостояния (ФНБ), точнее тех его активов, которые остались доступны после заморозки части валютных резервов.
Стоит отметить, что с весны ФНБ не пополняется (хотя в последнее время увеличивается в рублевом эквиваленте из-за валютной переоценки). В общем, этот фонд представляет собой конгломерат активов, которые делятся на две группы — неликвидные (3,49 трлн руб. в эквиваленте) и ликвидные (8,66 трлн руб.). Первая – это ценные бумаги, связанные с инфраструктурными проектами, акции банков и госпредприятий, а также депозиты во Внешэкономбанке, предназначенные для определенных проектов или для обеспечения достаточности капитала самого банка. Вторая группа активов — это в основном валютные ценности и золото, а также рубли. Но в результате западных санкций частью этих денег нельзя распоряжаться (т.е. теперь ЦБ не может просто продать доллары на рынке, а полученные рубли передать минфину на покрытие дефицита бюджета).
На следующие три года российский минфин запросил дополнительные 5 трлн руб. в год. Для этого планируется залезть в ФНБ. Понятно, что имеющихся там средств на несколько лет даже номинально не хватит, поэтому мы прогнозируем, что Россия вернет так называемое "бюджетное правило", приостановленное в марте — когда доходы от продажи нефти выше определенной цены (ранее было $44 за баррель) формировали ФНБ, но теперь уже в валютах именно "дружественных стран" — юанях, рупиях, турецких лирах.
Более того, экономисты уверены, что правительство запустит руку в фонд не в следующем году, а уже в ближайшие месяцы. Его резервы начнут использовать уже в августе или осенью, потому что федеральный бюджет теперь превратится в устойчиво дефицитный, считает Дмитрий Некрасов.
В свою очередь финансовый аналитик Алексей Кущ обращает внимание, что до конца года нефтегазовые доходы России будут сокращаться из-за того, что уменьшение объемов экспорта уже не будет перекрываться ростом цен на энергоносители, как в первые месяцы санкций. Однако рассчитанный на эти доходы широкий социальный пакет, лежащий в основе общественного договора между властью и населением, урезать не станут. Следовательно, будет дефицит бюджета, для покрытия которого придется брать средства из ФНБ. По мнению эксперта, в данном случае речь идет больше о сожжении резервов, чем об эмиссии. "У них было два пути — или ускоренная эмиссия, высокая инфляция и экономия резервов. Или съедение резервов и более консервативный инфляционный сценарий. Они выбрали второй путь", — констатировал Алексей Кущ.
Следует уточнить, что поскольку сам Фонд национального благосостояния состоит из очень разных активов, то и расходы из него будут иметь разную природу. "Они могут под активы в виде ценных бумаг получить рефинансирование центрального банка — и тогда это будет эмиссионный источник. Но у них в принципе есть и рублевые доходы от определенных проектов, в которые вкладывались деньги, например ВЭБ, НОВАТЕК и т.д. Поэтому будет комбинация трех факторов — чистого рублевого остатка активов, эмиссионного источника и тех доходов, которые будут возвращаться из проектов. Но со временем они станут скупать все более токсичные активы (потому что будут спасать те предприятия, которые фактически спасти невозможно) — и качество активов ФНБ упадет. Соответственно, рублевый кешбэк от инвестиций будет уменьшаться", — считает Алексей Кущ.
Впрочем, помимо ФНБ, у России есть и другие источники покрытия бюджетного дефицита. Можно попытаться разместить облигации федерального займа (ОФЗ) среди резидентов (бизнес и население), а также потрясти экспортоориентированные государственные компании. Первый пример – недавно "Газпром" обязали перечислить в госбюджет дополнительные 1,25 трлн руб. в виде налога на добычу полезных ископаемых (по сути это сумма дивидендов, которые компания со скандалом отказалась платить акционерам за 2021 г.). Кстати, это возможности для увеличения доходов бюджета без эмиссии, которой очень не любит консервативный центробанк РФ из-за инфляционных рисков.
Однако, возможно, финансовым властям России придется разогреть "печатный станок", чтобы закрыть бюджетный дефицит. Такого мнения придерживается старший экономист Ukraine Economic Outlook Михаил Кухар: "Затыкать брешь" будут эмиссионным финансированием ЦБ. А удержать одновременно и курс и инфляцию будет невозможно. Но хотя бы дольше этот искусственно укрепленный курс "удержали" — ежемесячно последствия такой монетарной политики с точки зрения ущерба для экономики — больше, чем непосредственно от войны".
Здесь просматривается еще одно потенциальное "решение". До определенной степени бюджетные поступления от экспорта можно увеличить, если ослабить курс рубля. Но пойдут ли на это российские монетарные власти? Ответ уже дали в самом центробанке РФ. В опубликованном 11 августа документе о денежно-кредитной политике на 2023-2025 гг. аналитики спели многостраничную оду плавающему курсообразованию и таргетированию инфляции. При этом несколько раз подчеркнули, что в условиях ограничений на движение капитала курс рубля определяется преимущественно спросом и предложением экспортеров и импортеров на валютном рынке. Как мы увидели выше, импорт в РФ просел, санкции действуют, поэтому ожидать скорейшего укрепления курса не стоит. Есть и политический момент: российский диктатор Владимир Путин постоянно хвастается крепким рублем как огромным экономическим достижением, а потому заинтересован в его устойчивости.
Наконец, можем заключить, что Россия в ближайшее время, вероятно, погрузится во времена хронически дефицитного бюджета. Но экономика из-за этого не рухнет, а эмиссия вряд ли достигнет угрожающего уровня (т.е. триллионов рублей), по крайней мере, в ближайшее время. Ощутимое падение ВВП России возможно в периоде 2022-2024 гг. — совокупно на 15-17%. Также стоит отметить, что даже большой бюджетный дефицит не равняется отсутствию денег на войну с Украиной. Судя по темпам роста военных расходов, они являются приоритетной статьей расходов для политического руководства страны-агрессора. На горизонте этого, а может, и следующего года нет оснований утверждать, что именно бюджетные ограничения могут побудить Кремль завершить "спецоперацию". С другой стороны, есть надежда на то, что Путину придется считаться с финансовой реальностью. "Россия еще долго сможет вести войну, но финансовые возможности будут сокращаться. Следовательно, формат войны будет минимизироваться. У них не будет денег на военную экспансию и они будут вынуждены как-то локализовать эту войну", — прогнозирует Алексей Кущ.
