Лавров задал российской пропаганде нарратив: вывод войск США и их союзников из Афганистана – это полный провал политики Вашингтона. Ему хватило ума не выстраивать параллель с выводом войск СССР, называть Афганистан "кладбищем империй" и возвестить скорый конец США. Лавров даже когда врёт, старается не сильно увлекаться и держать в уме реальность, чтобы катастрофа не случилась с его ведомством и внешней политикой Кремля. Но пахнет средней катастрофой, и реалисты в Кремле не разделяют радости пропагандистов.
До сложения 15 августа Ашрафом Гани полномочий президентом Афганистана и его указа о сдаче Кабула без боя, нельзя было исключать, что Пентагон проводит операцию с ложным отступлением, чтобы выманить талибов из гор и подполья и разбить на удобной для армии местности. Партизанские отряды талибов, даже собранные все вместе, однозначно проиграли бы правительственной армии, поддержанной США. Проиграли бы также, как в 2002 г., когда Талибан шесть лет был правительством и располагал гораздо большими ресурсами. Но тогда он быстро проиграл американцам, которые как боги спускались на него с неба в отместку за теракт 11 сентября и убийство 3 тыс. граждан США.
Ничто не мешало Вашингтону повторить этот сценарий ещё раз и в более удобной для себя диспозиции. Поражение талибов и истощение их ресурсов было предопределено, но Вашингтон отказался от военной победы, которая сама шла к нему в руки. В Белом доме приняли прямо противоположное решение – не вступать в бой и уговорить президента Гани тоже не сопротивляться, если Талибан не согласится создать коалиционное правительство. Для администрации Байдена это было крайне трудным решением, поскольку требовалось уговорить не только сторонников повторного военного разгрома талибов в Конгрессе и в Белом доме, но и сторонников борьбы до конца в окружении Гани, которых тоже хватало.
Говорить о военном поражении США и союзников и приравнивать их уход к уходу СССР могут только в Москве. За 20 лет войны США потеряли 2 тыс. 400 военнослужащих. Ещё 1 тыс. 186 человек британцы и другие союзники. СССР за 10 лет войны потерял свыше 15 тыс. военных. На момент ухода в Афганистане находилось около 3,5 тыс. военных США и ещё 10 тыс. войск союзников. В крохотной Армении сейчас российских военных ненамного меньше и уходить они не хотят. В 2010 г. Кремль вынудил тогдашнего президента Саргсяна продлить их пребывание до 2044 г.
Причина решения Белого дома о выводе войск – это результат его анализа перспектив развития ситуации. Военный разгром талибов не проблема. Но они позиционируют себя как национально-освободительное движение, и лишь затем как движение бытовых и социальных консерваторов исламского толка. Близкой аналогией могут служить испанские католические партизаны, воевавшие с армией Наполеона и местными республиканцами. Повторный после 2002 г. разгром талибов означал уход их остатков в горы, продолжение войны и продление пребывания войск США ещё на 10-20 лет.
То есть, заход на второй круг. Через 10-20 лет ситуация опять повторится. Но союзниками талибов будут уже прошедшие через модернизацию городские слои, для которых исламская одежда станет таким же символом национального освобождения, каким для украинцев всегда была и остаётся вышиванка. Безусловно, Вашингтон с удовольствием передал бы страну этим людям, а не талибам. Наглядный пример, Британская и Французская империи, которые сами вырастили своих могильщиков из местного населения в своих колониальных администрациях и армиях. Но для этого США пришлось бы сейчас убить 30-50 тысяч талибов, и ещё столько же за 10-20 лет партизанской войны, аналогичной той, что шла с 2002 г. по текущий год.
Белый дом такая перспектива не устраивает. Поэтому он не только не разбил ещё раз талибов, но и удержал правительство Гани от начала затяжной и чисто гражданской войны между афганскими консерваторами и модернизаторами, подобной той, в которую погрузил страну на три года советский ставленник Наджибулла. В Вашингтоне предпочли подарить талибам ощущение победы, а не насаждать социальный прогресс силовыми и варварскими методами, как делал московский царь Пётр I.
Это не было исходным сценарием Белого дома, а решением, вызванным обстоятельствами. Исходный сценарий предполагал легализацию Талибана в обмен на его отказ от военных действий. В этом случае противостояние афганских консерваторов и модернизаторов шло бы в формате парламентской борьбы, а не засад и перестрелок. Для реализации этого сценария Белый дом ещё весной 2018 г. уговорил эмира Катара представить свою столицу город Доху для начала переговоров с Талибаном. Когда переговоры дали результаты в Дохе появилось постоянное представительство Талибана как своеобразное теневое правительство в изгнании.
В феврале 2020 г. в Дохе было заключено соглашение о том, что Талибан никогда больше не позволит никому использовать территорию Афганистана для подрыва безопасности США и их союзников. Стороны обязались произвести обмен пленными. Талибан соглашался начать переговоры с правительством Гани о разделе власти, а США обязались вывести войска через 14 месяцев, если талибы не будут нападать на них и выполнят другие условия соглашения.
Но талибы выполнили условие о переговорах с правительством Гани формально. Они их начали, но вместо соглашения потребовали безоговорочного ухода Гани. Талибы правильно поняли, что в Вашингтоне, несмотря на очевидное военное преимущество, хотят побыстрее договориться и закончить войну. Талибы, в отличие от Вашингтона, никуда не спешили и могли вести вялую партизанскую войну ещё 50 лет. Почему Белый дом спешит, им было не особо неинтересно. Их вполне устраивало то, что если быть предельно настойчивым в этом пункте, то Белый дом в итоге уступит, что и произошло.
Максимальным наказанием им за это может стать потеря четверти миллиарда долларов, которые Белый дом обещал в июне Афганистану в качестве гуманитарной, а соответственно, безвозвратной, помощи. Теперь эта заманчивая сумма под вопросом, и талибам придётся себя прилично вести, если они хотят её получить.
Пока их политические лидеры очень стараются. После входа в Кабул они объявили, что мстить никому не будут и в госаппарат будут брать на работу не только членов Талибана. Они вообще стараются представлять Талибан "белым и пушистым". Все убийства и грабежи называют эксцессами по вине отдельных полевых командиров, просто тёмных крестьян с автоматами и фанатичных групп исламистов, не имеющих прямого отношения к движению. Вероятно, так и есть. Во всяком случае в массовых репрессиях и грабежах никто Талибан не обвиняет.
Лидеры Талибана понимают, что теперь уже они оказываются в крайне сложной ситуации и будут вынуждены в одиночку искать пути примирения консерваторов с модернизаторами и пуштунов с другими этносами.
Они уже не могут совсем отменить ту модернизацию, которая произошла в Афганистане за 20 лет, как хотят крайние консерваторы и религиозные фанатики. Если СССР построил в Афганистане всего 4 км железнодорожных путей для военных нужд, то за 20 лет пребывания страны под международным контролем в ней появились две линии общей протяжённостью 210 км. Одна в Узбекистан, другая в Иран, и строились они на средства этих государств. В Афганистане появилось 466 км газопроводов, о которых, как о холодильниках, стиральных машинах и другой бытовой технике ничего не сказано в "Коране". Отсутствие упоминания в "Коране" чего-либо для крайних консерваторов достаточное основание, чтобы это запретить. Консенсус среди них есть только об автомате, гранатомёте, рации и другой военной технике, несмотря на то, что она тоже не упомянута "Кораном". Теперь лидерам Талибана придётся добиться расширения консенсуса на железные дороги и бытовую технику. Как показывает история других стран Европы и Азии оппозиция железным дорогам везде проиграла войну их сторонникам. В России это произошло в результате Крымской войны.
Поэтому нынешняя победа консерваторов под флагом Талибана весьма условна. Это знают и в Вашингтоне, почему и предпочли её гражданской войне, понимая, что лидеры Талибана – это не красные кхмеры, и сносить города они не будут. Раскол в Талибане на этой почве возможен и неизбежен. Но в войне с крайней фракцией типа "Исламское государство" талибы будут искать союз с модернизаторами и с экс-администрацией Гани. Поскольку "ИГ" в Афганистане уже действует, и не без помощи Москвы, то это ускоряет процесс.
Помимо этой и других политических проблем у лидеров Талибана уже вырисовываются две большие проблемы: кадровая и финансовая. Если кадровую они как-нибудь сами решат, в том числе и привлекая госслужащих Гани, то с финансовой сложнее. Налоги не позволят им содержать армию, полицию, госаппарат, медицину и школы на прежнем уровне. От чего-то в этом наборе они могут отказаться, но это лишь смягчит, а не снимет проблему поиска денег вне Афганистана. Поэтому некоторые российские политологи прямо говорят, что США или ещё кто-то могут перекупить Талибан, и нечего радоваться их уходу как Лавров.
Помимо поиска спонсоров вне Афганистана есть два внутренних источника роста доходов госбюджета: монополизация торговли опиумом и героином и военное наёмничество, подобно средневековой Швейцарии и Германии. Талибан уже поставлял бойцов Ирану для его войн в Сирии и Ираке. Они имеют репутацию более добросовестных солдат, чем арабы, и что тоже важно, недорогих и неприхотливых. Теперь наёмничество может стать государственным бизнесом в Афганистане и определять его внешнюю политику, что уже вызвало переполох в Москве и Пекине. США, выведя войска из Афганистана, создали большую головную боль двум своим заклятым друзьям – России и Китаю, а также немножечко Ирану. Можно считать это побочным решением Белого дома, а можно и целенаправленным, притом, что реально эти оценки вряд ли можно разделить.
Если суммировать все "плюсы" и "минусы" от решения вывести войск из Афганистана, так сказать, любой ценой, то США оказываются в однозначном выигрыше, несмотря на текущие имиджевые потери. Эти потери они скоро и легко перекроют своей активность в "Крымской платформе". Они сознательно отказались от продолжения патроната над Афганистаном для того, чтобы освободить ресурсы и время для занятия проектом "Как нам исправить Россию". Логичный шаг, когда второстепенные проекты сдвигают на второй план, чтобы направит все усилия на главный объект в глобальной борьбе демократий с автократиями, объявленной Байденом. Начинать надо с глобальных злодеев, а с Талибаном по ходу процесса всё само прояснится.
Генсек ООН и премьер-министр Великобритании 15 августа призвали пока не признавать правительство талибов. Им дадут "охладительный период" около года, чтобы показать своё лицо и лишь по его истечению ООН определится со своим отношением к Талибану, который в его реестре значится как запрещённая террористическая организация.
Пока только два государства – Россия и Китай, вопреки рекомендации генсека ООН, стали делать шаги к признанию правительства талибов, несмотря на то, что его ещё даже нет. Это не от большой любви к талибам, а из-за страха перед ними. Ведомство Лаврова и пропаганда опять погорячились с демонстрацией бурной радости по поводу якобы бегства американцев из Афганистана. Такое уже было из-за якобы бегства тех из Сирии. Но очень быстро Лавров и его ведомство вернулись в обычное состояние уныния, глядя как американские патрули в Сирии перекрывают дорогу российским.
Теперь эйфория в Кремле прошла ещё быстрее. У Москвы есть гораздо больше причин напрягаться, чем у Пекина. Китаю легко закрыть 50 км границы по горам с Афганистаном, а помощь талибов уйгурам это пока больше гипотетические размышления, чем реальность, к тому же, сложно осуществимые. Зато перед Москвой вновь возник призрак так называемой исламской революции в феврале 1979 г. в Иране, которая стала одной из причин сначала ввода советских войск в Афганистан, а затем и подталкивания Ирака к войне с Ираном. В Москве тогда официально приветствовали события в Иране и назвали их новым провалом США, мирового империализма, капитализма и ещё чего-то такого, но неофициально очень боялись переноса исламской революции на Афганистан. Поэтому ввели войска и связали Ирану руки войной с Ираком. США, как показал скандал "Иран-контрас", поставляли оружие в этой войне Ирану, а СССР – "американской марионетке" Саддаму Хусейну.
Теперь перед Ираном открылось "окно возможности" распространить свою исламскую революцию на Афганистан, где половина населения говорит на фарси (дари) и Таджикистан, где на нём говорит всё население, но использует кириллический алфавит. Так сказать, один язык, почти одна вера, один путь. Тегеран не только нанимал афганцев для войн в Сирии, но и давал талибам деньги и оружие для войны с США. Не удивительно, что талибы в первую очередь брали под контроль границу для получения оружия, без чего наступление на Кабул было бы невозможно.
В Тегеране знают, что у талибов скоро возникнут финансовые проблемы, но не спешат, в отличие от Москвы и Пекина, на встречу к ним с раскрытым кошельком.
Во-первых, у персов с талибами есть устойчивые партнёрские отношения, которых нет у Москвы и Пекина, можно не суетиться. Во-вторых, есть такая маленькая неприятность как "Фронт освобождения Белуджистана", и большая – в Талибане доминируют пуштуны, а они не говорят на фарси и некоторые из них выступают за создание государства Белуджистан из части территорий Афганистана, Ирана и Пакистана. Часть пуштунов считает, что Пакистан должен передать Афганистану территории, населённые пуштунами и воюет за это. После входа войск США в Афганистан "Фронт освобождения Белуджистана" прекратил военные акции в Иране в обмен на разную помощь, и сосредоточился на американцах и Пакистане, в котором 40% населения лингвисты относится к белуджским этносам. В результате за 20 лет войны с талибами и другими Пакистан потерял свыше 9 тыс. военных и полицейских и убил около 33 тыс. этих своих противников. Ему пришлось построить на границе с Афганистаном и 2400 км металлического забора с колючей проволокой.
Кремлю повезло, что из 1344 км афгано-таджикской границы на сушу приходится только 190 км, а остальные проходят по рекам и озёрам. На строительстве забора можно сэкономить, но дань талибам за ненападение платить, похоже, таки придётся. Москва уже готова платить, в отличие от Китая, судя по тому, как Замир Кабулов, спецпредставитель президента РФ по Афганистану, сделал 15 августа заявление о возможности признать правительство Талибана, запрещённой в России организации. Но поскольку генсек в ООН в тот же день призвал всех его не признавать, то Кабулова обязали 16 августа взять свои слова обратно и сообщить, что РФ не будет спешить признавать правительство Талибана, пока не убедится, насколько оно ответственно управляет страной.
Если сейчас в Тегеране анализируют все варианты от открывшегося "окна возможностей", в Пекине надувают щёки, то в Москве суетятся, догадываясь, платить придётся по любому. Талибан, среди лидеров которого некоторые лично воевали с советской армией, может спустя какое-то время поднять вопрос о выплате РФ ему компенсации за ту оккупацию. Поскольку РФ позиционирует себя преемницей СССР, то она не сможет уклониться от этого разговора, учитывая возможность вторжения талибов в Таджикистан. Если Талибан добьётся от Москвы официальных извинений за советское вторжение, то это будет грандиозным успехом, и шанс у него есть. Похоже, ведомство Лаврова опять само себя переиграло в многоходовочках.
