Иногда какая-то тема не отпускает и не дает покоя, а значит — просто обязана вылиться во что-то большее, чем обычная статья. Таких тем у нас уже скопилось несколько десятков, но пока мы не можем к ним подступиться по разным причинам, тем не менее – когда все сложится, мы обязательно реализуем то, что задумано и как задумано. Тем не менее, темы бывают настолько интересными и актуальными, что хотелось бы обратить внимание хотя бы на один важный аспект еще до того, как удастся написать все, что нужно.
Одна из таких тем касается Финляндии конца 1939 года. Примерно в эти дни 79 лет назад Финляндия сражалась с противником, который был заведомо сильнее финнов просто во всем, и тем не менее, она выстояла без прямой помощи соседей или партнеров. Схематично, это очень похоже на то, что происходит сейчас в Украине, но с известными поправками.
Роднит Зимнюю войну 1939-40 годов в Финляндии и войну 2014-201? годов в Украине то, что в обоих случаях агрессор был тем же самым, со столицей в Москве. Что характерно, почти 80 лет назад большевики вторглись в Финляндию под предлогом защиты рабочих и крестьян, которые стонали под игом буржуазии, а к нам они ввалились под предлогом защиты русскоязычного населения.
Что характерно, эти самые финские рабочие и крестьяне, с оружием в руках и по большей части – добровольно, пошли воевать с освободителями. В Украине произошло то же самое. По словам президента, свыше 60% сил ВСУ, находящихся на передовой – русскоязычное население Украины.
Есть еще одна параллель. Как только (1 декабря 1939 года) совок захватил населенный пункт Терийоки, сразу же была провозглашена демократическая республика Финляндии, и уже названо соответствующее правительство, во главе с коминтерновцем Куусиненом, которого большевики завезли с собой. В принципе, это почти полная калька с «ДНР» или «ЛНР». А далее:
«На следующий день в информационном сообщении советское правительство заявило, что обращение об оказании помощи, сделанное от лица народного правительства, одобрено и что Финляндия и Советский Союз такой договор заключили. Одновременно сообщили, что народ Карелии теперь воссоединяется со своими финскими собратьями по племени для создания единого национального государства».
Просто для того, чтобы понимать, в каких условиях происходила эта война, стоит обратить внимание на расстановку сил и средств со слов Карла Густава Маннергейма (все приведенные цитаты — из его воспоминаний) – главнокомандующего финской армией:
«Картина, составленная нашей разведкой о силах противника и его группировке, была гораздо хуже, чем мы могли ожидать.
В основную наступательную группировку русских, действовавшую на Карельском перешейке 7-ю армию, входило 12–14 дивизий, из которых участие в боях принимали пока только 7, один полностью укомплектованный танковый корпус, несколько танковых бригад — всего около 1000 танков, а также ряд полков тяжелой артиллерии. Армии была поставлена задача захватить Выборг и продолжать наступление на запад.
Севернее Ладоги в полосе Олонец-Пораярви действовала 8-я армия в составе семи дивизий, одной танковой бригады, поддерживаемая тяжелой артиллерией. Ее задача: зайти в тыл армии Карельского перешейка.
В полосе Репола-Ухта-Кандалакша вела наступление 9-я армия с задачей выйти к северной части Ботнического залива и перерезать коммуникации со Швецией.
Наконец, на побережье Северного Ледовитого океана действовала состоящая из нескольких дивизий 14-я армия.
Таким образом, против наших девяти дивизий стояло 26– 28 дивизий и значительное количество специальных войск, всего полмиллиона человек. Авиация противника, по нашим подсчетам, насчитывала примерно 800 самолетов».
Это еще не все, поскольку прямое сопоставление финской и совковой дивизий – крайне не корректно и вот почему:
«Диспропорция сил еще более ясно видна, если сравнить численность и огневую мощь финской и русской дивизий. Численный состав финской дивизии — 14 200 человек, численность же русской — 17 500. В последней было два артиллерийских полка (в финской — один), один противотанковый дивизион (в финской — ни одного), один танковый батальон из 40–50 танков (в финской — ни одного) и одна рота противовоздушной обороны (в финской — ни одной)».
Мало того, несопоставимой была и огневая мощь дивизий. Совковая дивизия вдвое-втрое превосходила по численности финскую по пулеметам и артиллерии. Более того, финны не имели артиллерии крупного калибра. В принципе, можно говорить о том, что у финнов не было ни танков, ни авиации. Более того, Маннергейм говорит о том, что большая часть финских военных до начала войны вообще не видела танков, и тем более — в бою. Противотанковых средств катастрофически не хватало, и тогда, для компенсации противотанковой артиллерии и противотанковых мин была разработана тактика ближнего противотанкового боя.
Многие помнят совковые картины, изображающие подвиг совковых военных, бросавшихся на танки со связками гранат. Так вот, в совковой армии, в период войны с Германией, это была вынужденная мера, поскольку вся соответствующая артиллерия была либо уничтожена, либо захвачена в приграничных районах. На самом деле, впервые этот метод был использован финской армией и не от хорошей жизни. Просто ничем другим танки было не достать. Кстати, именно финны впервые применили и зажигательную смесь в бутылке, которой поджигали моторный отек танка. Они же тогда назвали это средство «Коктейлем Молотова».
Дальнейшее описание предвоенного состояния Финляндии, которое дал Маннергейм, просто вынуждает ущипнуть себя, чтобы понять, что пишет он о состоянии своей страны 80 лет назад, а не об Украине пятилетней давности:
«Кроме этих положительных факторов были и иные, в силу которых мы оказывались значительно слабее своего противника. Особенно бросалось в глаза неудовлетворительное для нас соотношение в живой силе. Наши возможности пополнения войск обученными резервами были крайне малы. Материальная готовность к войне, как я уже говорил, была совершенно недостаточной, средства для борьбы с танками практически [260] были ничтожны, мы располагали всего лишь несколькими батареями тяжелой и зенитной артиллерии. Недостаток боеприпасов и горюче-смазочных материалов на складах виден из таблицы, где показано, на какое время их было бы достаточно в ходе войны:
Патронов для винтовок, автоматов и пулеметов на — 2½ месяца
Снарядов для минометов калибра 81 мм — на 22 дня
Снарядов для полевых пушек калибра 76 мм — на 21 день
Снарядов для полевых гаубиц калибра 122 мм — на 24 дня
Снарядов тяжелой артиллерии — на 19 дней
Горюче-смазочных материалов — на 2 месяца
Авиационного бензина — на 1 месяц».
На минуточку, страна вступила в войну с трехмесячным запасом боеприпасов! Тем не менее, эта математика не повлияла ни на решимость сражаться, ни на силу духа тех, кто уперся и решил отстоять свою Родину.
И еще, уж слишком знакомое:
«Слабой и недостаточной была организация промышленности, несшей ответственность за пополнение материалами. Еще в 1931 году совет обороны выступил с требованием значительного увеличения производства на государственном патронном заводе, но планы увеличения производительности до 20 миллионов патронов в месяц так и не удалось выполнить до самого начала войны. Не было завершено расширение государственного порохового завода. Столь же неблагополучно обстояло дело и с реорганизацией завода по производству винтовок».
Не правда ли, это настолько напоминает наши условия вступления в войну, что просто диву даешься тому, насколько невежественным было руководство нашей страны, что просто не нашло время ознакомиться с трудами классиков, которым выпала доля расхлебывать наплевательское отношение к собственным вооруженным силам и обороне. Кстати, подобная дрянь опять хотела бы прорваться во власть, и как мы теперь понимаем, ее на пушечный выстрел нельзя подпускать к рулю.
И вот все это невольно наводит на мысль о том, как маленькая Финляндия, по сути – не готовая к войне, приняла вызов монстра, превосходившего ее по всем параметрам? Как не смалодушничало ни правительство, ни армия, на народ Суоми? Что их сцементировало и на что оперся их воинский дух?
Именно на эти вопросы мы предполагаем ответить развернуто, а пока – маленькая историческая справка.
Финляндия долгое время находилась в составе Российской империи, а сам Маннергейм был офицером царской армии. Независимость страна получила 31 декабря 1917 года. Декрет о независимости Финляндии был в самой первой обойме декретов совковой власти. Он был коротким:
«В ответ на обращение финляндского правительства о признании
независимости Финляндской Республики Совет Народных Комиссаров, в
полном согласии с принципами права наций на самоопределение,
постановляет:
Войти в Центральный Исполнительный Комитет с предложением:
а) признать государственную независимость Финляндской
Республики и
б) организовать, по соглашению с финляндским правительством,
особую комиссию из представителей обеих сторон для разработки тех
практических мероприятий, которые вытекают из отделения Финляндии
от России.
Председатель Совета Народных Комиссаров
В.Ульянов (Ленин).
Народные комиссары: И. Штейнберг. Карелин. Сталин.
Управляющий делами Совета Народных Комиссаров
Бонч-Бруевич.
Секретарь Совета Народных Комиссаров Н. Горбунов».
В свете последующей лихорадочной экспансии совка, этот декрет выглядит явно необычно. Однако не забываем, Германия перебросила Ленина и всю его шоблу для организации переворота именно в Финляндию, и именно оттуда он прибыл в Смольный для провозглашения новой власти. То есть, несколько месяцев финны прятали его у себя, точно зная о том, что его разыскивают спецслужбы, как немецкого шпиона. Его безопасность полностью зависела от лояльности местного населения, а кроме того – финны наверняка знали, откуда и зачем прибыл этот лысый господинчик. Именно тогда возникли обязательства Ленина перед финнами, которые он и исполнил указанным декретом.
Эта предыстория важна потому, что в самой Финляндии, даже после отделения, были примерно те же политические течения, которые присутствовали в империи перед ее развалом. Не стоит забывать, что межвоенный период 1918-1939 прошел под знаком резкого подъема левых во всех европейских странах, и Финляндия просто не могла оставаться вне этого тренда. Кстати, упомянутый выше Куусинен был не сам по себе, а опирался на поддержку местных левых и в Суоми была своя, хоть и скоротечная война, где левые потерпели поражение в 1918 году и Куусинен был вынужден бежать в совок. Но связей с родиной он не терял, ибо красная зараза выводится очень тяжело, и мы теперь об это знаем как никто другой.
В общем, говорить о том, что Финляндия за 20 лет независимости полностью переродилась и стала монолитом было бы слишком опрометчиво. Страна была примерно в таком состоянии, как и соседи. Более того, к началу войны Финляндия не была связана союзническими обязательствами с соседями, и никто безусловно не должен был вступать в войну на стороне Финляндии. Даже Германия, которая очень благоволила Финляндии, не стала вмешиваться в эти события, поскольку в знаменитом пакте «Молотов- Риббентроп» она была отнесена к зоне совковых интересов. Единственное, что сделала Германия – предупредила Финляндию о том, что было подписано в Москве, и финны стали готовиться к худшему. Хотя, времени на подготовку уже практически не было.
По этой причине, уже после начала войны Германии против совка, Маннергейм держался с Гитлером на равных и остановил продвижение своих войск там, где считал нужным, то есть, в исторических границах Финляндии. Кстати, в Нюрнберге к Маннергейму не было вопросов, хотя он ситуативно ввел Финляндию в состав союзников Германии. Сейчас даже не принято задавать вопросов на тему того, почему же Финляндия, союзник Германии, осталась как бы за скобками. А все потому, что Суоми была в этой войне обороняющейся стороной, а совок – агрессором, коим он и является на самом деле во всей Второй Мировой Войне.
Но почему же Финляндия так быстро собралась в монолит и оставила в стороне партийные, идеологические и прочие разделительные линии? Сейчас мы приведем всего два фактора из целой гаммы, которая сработала в полной мере у финнов и лишь частично (к сожалению) у нас.
В первую очередь, Финляндии повезло с людьми, которые оказались на вершине власти. Они смогли поступиться собственными амбициями, личными неприязнями и прочим, потому что понимали, что именно стоит на кону. По этому поводу Маннергейм, в частности, заметил следующее:
«1 декабря директор Банка Финляндии Рюти сформировал правительство, в котором были представлены все партии за исключением национального народного движения. Я вскоре познал, что новый премьер-министр — очень способный, не имеющий предрассудков государственный деятель, который твердой рукой стал управлять судьбой государства. Мы хорошо стали сотрудничать с ним».
Как видно дальше, промышленность полностью включилась в обеспечение оборонных заказов и что более интересно, мощно включился частный сектор. Впрочем, это нам и самим уже довольно хорошо известно. Однако самое интересное и актуальное именно сейчас – последнее наблюдение, которое мы предлагаем на суд читателя в этом коротком наброске.
Дело в том, что Москва заранее готовилась к этой войне и приготовила не только свое правительство, но и массу агитационных материалов, которые должны были разлагать местное население и уничтожать его мотивацию к сопротивлению. Примерно то же самое Москва делает и у нас, но наша война растянулась на годы, а потому, открыто промосковскую позицию сейчас иметь уже не очень комильфо, ибо можно не просто не получить того, на что рассчитываешь, а банально – отрымать в табло. Поэтому, промосковская агентура маскируется, и выдает какие-то ядовитые вещи под видом очень вкусной конфеты «Тузик». Так, записной клоун, выбравший себе сценический псевдоним «слуга уродов», предлагает встать раком перед любым чертом, чтобы упросить его прекратить войну. Он умеет это делать элегантно, поскольку набил руку на рекламе подарков, в виде коробочек с калом и даже применил свое искусство в публичном извинении перед Рамзаном Кадыровым. Однако вся фальшивость и низость этой дряни легко вскрывается так, как это сделали финны в свое время.
Дело в том, что совковая пропаганда явно выбрала не ту тональность для разложения сплоченности финнов и прокололась, в частности, таким же образом, как и наши паяцы. В общем, 2 декабря большевики стали разбрасывать с самолетов листовки, с обращением к ним правительства «ДНР» или как оно тогда называлось – Демократической Финляндии. Маннергейм описал это следующим образом:
«Естественно, что никто серьезно не воспринял заявления «народного правительства», и те листовки, которые вместе с бомбами разбрасывались над столицей и обещали «испытывающему голод народу Финляндии хлеб», не могли вызвать ничего иного, кроме смеха. По сути, эта пропаганда только укрепляла наш внутренний фронт».
Есть еще комплекс факторов, которые сплотили финский народ перед лицом агрессора, но это – предмет более детального изложения. Нам же важно то, что надо понимать, что подлый враг, которым, безусловно, является Москва, ближе к выборам будет использовать наших политических проституток по полной программе. Надо просто внимательно присматриваться к публике, которая выплеснется перед выборами, и убедиться в том, не новые ли это песни на старую тему: «испытывающему голод народу Финляндии хлеб», и четко понимать, откуда эта дрянь лезет. Исторический опыт надо использовать для того, чтобы повторно не допускать ошибок, а значит – выстроить более эффективную и грамотную оборону, ибо противник – один и тот же, и он имеет свойство повторяться.
