Мы вошли в эпоху войн. Их география достаточно обширна:
1) Восточная Европа (Война в Украине; построение военно-политического блока на границах Восточной Европы)
2) Африка (борьба за сферы влияния между тремя центрами противостояния)
3) "Китайский политический бассейн" (Тайвань и "дробление" влияния в Иране)
4) "Турецкий имперский план" (Ливия, Иран)
5) "Арктический пик" (Война за Арктику)
6) Территориальные споры (последний этап переустройства карты перед новым кво путем прямых интервенций в "спорные" или "конфликтные" территории)
При этом ни одно из государств не находится на стратегическом подъеме:
1) США вступают в эпоху мягкой гражданской войны между Республиканцами и Демократами, итогом которой является невозможность найти точку соприкосновения во внешней политике. При этом экономически США в перспективе получают наибольший профит от каждой интервенции, однако конфликтность внутренней почвы может не позволить Вашингтону снять сливки с нового передела миропорядка.
2) Китай - уходит в глубочайшую экономическую яму, имея возможность соскочить лишь переведя систему на "частные" рельсы, но вместо этого усугубит положение борьбой за переустройство, в результате чего начнет каскадно терять влияние на военной эскалации.
3) Турция - стратегически реализует верные шаги по переустройству Юга, но экономически Эрдоган ведёт страну к катастрофе, раз за разом повторяя бессмысленные экономические изыски.
4) Западная Европа становится инертной и на время энергетической переориентации выводит промышленный сектор в США, оставаясь хрупкой зоной, не способной обеспечить ни экономический, ни политический рывок/переворот.
Африканские страны, энергетические тигры Востока, Латинская Америка, Россия не являются субъектами глобальной игры.
👆 Обстановка сложная. Но отсутствие лидера политической гонки делает её исход труднопредсказуемым. Ни одной из сторон не хватает "карт", чтобы отбить все вызовы переустройства.
"Карт" достаточно лишь у США, но Вашингтон не хочет их скидывать, пока параллельно отбивается от внутренней политической грызни.
Изменить ситуацию можно, обезглавив радикальное крыло республиканцев и выведя на политический престол от партии не популистов-антизападников (Трамп и MAGA), а "ястребов новой формации" (неорейганисты, настаивающие на глобальном поднятии ставок, особенно когда их можно поднять чужими руками и чужой кровью).
Ситуация требует "длинной воли": политической готовности идти на непопулярные решения для обеспечения стратегической инициативы. Для этого необходимо переориентировать западные механизмы к эпохе "внешних войн", т.е. необходим переброс потенциалов из социальной сферы в сферу субъектности и автономии с одной стороны (энергетическая независимость) и в сферу военно-промышленного комплекса - с другой.
Но для этого необходимо "внутреннее соглашение" между политическими элитами, потому что такие шаги приведут к временному падению популярности среди внутренних избирателей, а диапазон планирования нынешних политических сил (за исключением Великобритании) ограничивается двумя электоральными циклами.
Так, Запад занимается не стратегической подготовкой к переустройству, а политическим лавированием между социальными группами. Это ведёт к тому, что руководство, опираясь на непостоянную социальную среду, теряет возможность контролировать глобальные процессы, тем самым сбрасывая хороший "расклад" в стратегическую бездну.
Потеря инициативы приведет к тому, что Запад, не потратив сейчас около 3% своих экономических резервов и около 5% - в дальнейшем, лишится большей части модели перспективного развития на 2030-2050.
Таким образом, Запад - это единственный центр, обладающий всем комплексом экономических, военных, технических и интеллектуальных средств, необходимым для безоговорочной победы в эпохе войн. При этом Запад - это единственный из центров, который не обладает "волей" к реализации жёстких шагов по обеспечению стратегической победы в этой эпохе.
