[xvalue_foto1]Несмотря на отсутствие пресс-конференции и официальных заявлений по итогам беседы Папы Римского Франциска с Путиным вполне очевидно, зачем он ездил в Рим и в Ватикан. Причина поездки одна: неприятные для РФ последствия ее нападения на Украину и поиск средств их смягчения или устранения. В Кремле сейчас увидели два направления поиска таких средств и оба привели Путина в Рим, чтобы прозондировать там вопросы о возможной их реализации.
Направление первое – высокая вероятность объединения в Украине греко-католической и православной церквей. Вероятность его существенно выросла после Томоса, что сильно беспокоит Кремль и РПЦ. Но непосредственным толчком стало нападение и оккупация в 2014 г. российской армией Крыма и востока Украины. Оно однозначно показало, что в случае оккупации всей Украины приходы греко-католической церкви и православной Киевского патриархата будут насильственно ликвидированы, а здания и имущество отобраны и переданы РПЦ. Российская пропаганда этого не скрывала, а практика оккупантов в Крыму и на Донбассе это наглядно подтверждала. Война ускорила процесс объединения, который до неё протекал вяло на уровне общих рассуждений и ни к чему не обязывающих встреч в рамках экуменического движения.
Вторым толчком стала совместная Гаванская декларация Папы Римского Франциска и патриарха РПЦ Кирилла, подписанная ими в феврале 2016 г. на Кубе. Пункт № 25 в ней прямо призывал к объединению в Украине греко-католической и православных церквей без уточнения их принадлежности к Киевскому или Московскому патриархату.
Этот пункт и вся декларация выдержаны в духе установок экуменического движения о примирении и братском слиянии католиков и православных после раскола длинной почти в тысячу лет. В Москве планировали в перспективе использовать ссылку на этот пункт «Декларации» для оправдания силовой ликвидации украинских церквей и представить это как акт «братского слияния», но просчитались: процесс пошёл не по их плану.
Объединение в 2018 г. двух православных церквей в Украине, присоединение к новой ПЦУ части приходов и духовенства РПЦ и Томос от Вселенского патриарха Варфоломея, ситуацию кардинально изменили. Объединение ПЦУ и УГКЦ, если оно произойдёт, будет полностью отвечать духу и букве Гаванской декларации, а под ней стоит подпись главы РПЦ, что делает невозможной любую его критику из Москвы. Правда, в Москве умеют все извратить, но в данном случае это будет сделать крайне сложно.
Объединение УГКЦ и ПЦУ станет прекрасной иллюстрацией успеха и практическим достижением экуменического движения, в чем заинтересованы Рим и Константинополь. При этом оно будет ужасной катастрофой и провалом всей церковной политики Кремля, так как Киев после объединения по его факту обретет статус третьего центра христианства на уровне Рима и Константинополя, удачно сочетая в себе настоящее и прошлое. Можно сказать, Киев станет Третьим Римом, если воспользоваться архаичным литературным образом, столь любимым в Москве. Для Кремля это полная катастрофа.
Ощущение такой надвигающейся катастрофы в РПЦ возникло уже в период получения ПЦУ Томоса, но как с ней бороться в Кремле не знали. Обычные информационные атаки и провокации объединение церквей и Томос не остановили. К собственному ужасу РПЦ и Кремль обнаружили: ничего «скрепного» на уровне храмов Иерусалима, Рима и Святой Софии, что можно было бы предъявить общественности у них в закромах нет. Софийский собор Киева и Печерский монастырь, даже если оккупировать всю Украину, всё равно останутся на месте и не переедут в Москву.
Первое решение, пришедшее им на ум, было полностью в стиле «новых русских», – давайте не пожалеем денег и построим новую крутую резиденции начальнику церкви во всей России и предъявим ее как архитектурный шедевр, центр духовности, сакральности и всего, что может мироточить из такого выдающегося лица.
Так как Томос Украине надвигался неумолимо, то уже в январе 2018 г. Управление делами президента РФ начало разработку проекта о постройке резиденции главы РПЦ в Царском селе, ныне город Пушкин в составе Пушкинского района Петербурга у границы с Ленинградской областью. Проект был «скромный» – всего на 2,8 млрд. руб. Но через год о нём негативно стали писать СМИ. В Кремле после скандала с Исаакиевским собором и в напряженный год выборов губернатора Санкт-Петербурга, на которых могут «прокатить» Александра Беглова, решили ситуацию не осложнять и в мае пресс-служба РПЦ заявила: новой резиденции патриарху в Пушкино не строят. Там всего лишь идут реставрационные работы в комплексе Федоровского городка, принадлежавшего РПЦ извечно, то есть, с тех пор, как туда пришла московская армия.
Но настоящим ответом на Томос и грозящее объединение УГКЦ и ПЦУ должна стать не стройка в Пушкино, а грандиозный проект в Подмосковье по переделке г. Сергиев Посад и Троице-Сергиевской лавры в подобие православного Ватикана. Проектанты из конструкторского бюро «Стрелка» не скрывают масштаба задания, поставленного им: создать нечто по образцу Иерусалима, Ватикана и Мекки. На проект отпущено $2 млрд., что всего на один миллиард меньше затрат на строительство моста в Крым. Кремль и РПЦ готовятся достойно встретить надвигающуюся на них катастрофу, но все-таки надеются, что смогут её предотвратить.
С этой надеждой Путин и попросился на аудиенцию к Папе Франциску лишь для того, чтобы спросить: сколько стоит не допустить объединения УГКЦ и ПЦУ. Если нельзя совсем не допустить, то сколько стоит затормозить? С этими вопросами он примчался в Ватикан за день до того, как туда 5 июля прибыл Верховный архиепископ Святослав Шевчук с другими епископами УГКЦ. Так как тема братского слияния двух православных церквей – УГКЦ и ПЦУ дело не спешное и не этого года, то можно не сомневаться, если бы архиепископ Шевчук не приехал бы в Ватикан, то и Путин остался бы в Москве. А так пришлось самому лететь, поскольку патриарха Кирилла в Ватикан не пошлешь, в отличие от Фанара.
В итоге Папа говорил с Путиным 45 минут, тогда как под общение с архиепископом Шевчуком и делегацией УГКЦ было отведено два дня бесценного времени римского понтифика. Купить Папу Римского не удалось, судя по тому, что Путин не пригласил его с ответным визитом в Москву, как того в ней ожидали многие. Подтвердил это 6 июля и сам Папа, когда на встрече с делегацией УГКЦ недвусмысленно осудил гибридную войну, которую РФ ведёт на востоке Украины.
Поездка в Ватикан для российской правительственной делегации с Путины оказалась безрезультатной, если не считать кадров, где он стоит рядом с Папой Римским.
Но в Кремле живут не Папой единым. Сам Рим и Италия тоже кое-чего стоят и на них кремлёвские решили апробировать свой новый глобальный стратегический план. Это была вторая тема, которую Путин зондировал в Риме.
План ещё сумбурный и сырой, но другого у них пока нет. В Кремле решили, если пока нельзя купить Папу Римского, то нужно продать Путина в качестве нового папы для всей Европы. Чем и занялись, денег не жалея, и проплатили интервью с Путиным в британской «Financial Times» и в двух итальянских газетах. Собственно, газета «Financial Times» лишь по месту рождения и прописки британская, а на практике издаётся по всему миру с учетом региональной специфики, и 100% её акций с 2015 г. владеет японская медиакорпорация «Никкэй».
Во всех этих интервью Путина позиционировали как хранителя истинных ценностей христианства и персонажа, который способен защитить европейцев от мигрантов, геев и всего плохого, включая глобальное потепление. Аукцион продажи такого образа Путина стартовал ещё в Москве с его интервью главному редактору газеты «Financial Times» Лайонелу Барберу, прилетевшему для этого из Лондона, и Генри Фою, главе её филии в Москве. Вопросы на встрече задавал Барбери, а Фой молчал и улыбался, но после неё решил отдельно поспорить с Путиным и написал статью, опровергающую утверждение того, что олигархов в РФ почти не осталось. Фой не стал обвинять Путина во лжи, лишь вежливо заметил, что старая гвардия олигархов Ельцина – «семибанкирщина» сменилась новой и назвал поименно шесть главных «кошельков» Путина. Чем смазал весь дебют Путина, дав понять, что нет смысла втюхивать старый гнилой товар под новым лейблом.
В Италии всё тоже пошло не по плану. В аэропорт Фьюмичино ожидаемо встречать Путина приехал очень больной, но ещё живой 82-летний отставной мафиози Берлускони и стал обнимать российского коллегу. Из-за обнимашек с Берлускони тот опоздал к Папе, что собственно и предусматривал кремлёвский протокол. Системные опоздания Путина – это традиционный способ советский начальников и фэсбэшников показать: кто главный. Я вам нужен, вы и ждите. Сами обнимашки с Берлускони тоже были ошибкой, которую в ФСБ даже не поняли по причине своего менталитета.
После аудиенции у Папы президент РФ поколесил по Риму для встречи с президентом Италии Серджо Маттареллой и её премьер-министром Джузеппе Конте. С президентом всё прошло как с Папой, то есть – никак. С премьером было поживее. После сериала нытья Путина о том, что из-за санкций товарооборот ЕС и РФ снизился почти в два раза, и что из-за это европейцы не дополучили уйму прибыли, налогов и рабочих мест, премьер туманно пообещал поднять этот вопрос в ЕС. Прозвучало это всего через пару дней после того, как ЕС единогласно опять продлил на полгода чудодейственные санкции против РФ, а Кремль продлил свои «контрсанкции». В Москве это назвали содержательной беседой.
Похоже, продажа нового имиджа Путина столь же неспешный и идущий по сучкам и задоринкам процесс, как и объединение УГКЦ с ПЦУ.
