Отдельный разговор о традиционных "семейных" ценностях "русских". Это просто отдельная не то, что статья, тут смело книгу писать можно на тему кто же придумал "шведскую семью" и непонятно почему, она, собственно, "шведская". Может московская деревня - основоположница "шведских семей"?
Когда какой-нибудь на всю голову имперский трепоплет начинает заводить пластинку о народе-богоносце, "традиционно русских семейных" ценностях, России как надежды человечества, "шведских семьях", гендерах и "зооборделях" и прочему поносу пропаганды, которая льется в России на неокрепшие мозги из каждого утюга, хочется просто закрыть очередному тупорылому оратору источник звука навсегда, ибо "хватит говорить вот эти слова через рот". Что там с бревном в глазу?
Дедовщина в российских семьях, именно внутри, приняла самую извращенную форму – снохачества (сноха́чество — практика, распространённая в русской деревне, при которой мужчина — глава большой крестьянской семьи (живущей в одной избе) состоит в половой связи с младшими женщинами семьи, обычно с женой своего сына (связь свёкра с невесткой, называемой сноха от слова "сношать"). Это просто скрепа российского народа, скрепа наравне, по словам председателя Конституционного суда РФ Валерия Зорькина, с крепостничеством – закабалением, то есть превращением в рабов с правом "вещи" своих сограждан, просто уникальная народная "духовность".
Русский публицист В. Д. Набоков писал: "Нигде, кажется, кроме России, — нет по крайне мере того, чтобы один вид кровосмешения приобрел характер почти нормального бытового явления, получив соответствующее техническое название — снохачество". Снохачество или незаконное сожительство свекра со снохой, было довольно нередким явлением.
Что бы вы сказали, если бы вдруг вскрылось, что:
- тот, кого вы всю жизнь называли своим отцом, на самом деле ваш дядя (брат вашего отца от вашей бабушки и вашего прадедушки)?
- что тот, кого вы всю жизнь считали своим дедушкой на самом деле ваш отец (и он же отец вашего "отца", который на самом деле вам не отец, а дядя или брат)?
- что у половины ваших братьев и сестер в вашей многодетной семье мать одна - та же что и у вас, а отцы разные (у части из них отец тот же что и у вас, а у другой части отец ваш дядя - родной сын их деда, который в свою очередь ваш отец)?
Любой европеец, начиная от украинца и белоруса и далее на запад, для начала сломал бы голову в такой родословной. Это с непривычки. Потому что европейцы - не "великороссы". Потому что для подавляющего большинства "великороссов" именно такое многоствольное генеалогическое древо (куст) и есть типичное в их родословной. Типичное потому, что именно по такому образцу была устроена внутрисемейная сексуальная жизнь повсеместно, распространённая в деревнях откуда и происходит подавляющее большинство сегодняшнего населения России (в конце ХІХ - начале ХХ века, в деревнях жили 85% населения России, а столетием раньше и все 90%). Тут, конечно, можно возразить, что повсеместное ещё не означает всеобщее. Соглашусь на все 100%. Это утверждение так же справедливо, как и то, что среди повсеместного и традиционного в России пьянства, можно попробовать поискать отдельные случаи потомственных, с деда-прадеда абсолютных трезвенников.
Для крепостных многодетных отцов семейства, перспектива быть в своей избе многоженцами, была настолько привлекательной (почему бы хотя бы у себя дома по отношению к своим девкам не уподобиться помещику с его правом первой ночи и обычаем невозбранно брюхатить всех своих дворовых девок?), что от этого не отказывались ни простые крепостные, ни казаки, ни староверы, ни попы. Чтобы сделать более определенные выводы о причинах, наиболее способствовавших тому, что в процессе социально обусловленного естественного отбора моделей поведения у великороссов закрепилась именно эта модель, нужны дополнительные исследования, которые бы прояснили какой из факторов был здесь определяющим. Тот, о котором упомянуто выше, или привнесение в новую, питательную для них среду, атавистических отголосков старых обычаев (как например практиковавшийся ещё в 20-е годы ХХ века у пермяков обычай подкладывать уважаемому гостю одну из своих девок на ночь) бытовавших у некоторых автохтонных этносов империи до того, как из них стало формироваться сообщество великороссов. То, что они, ставая великороссами при этом называли себя христианами (крестьянами), по-видимому, их традиционную повседневную сексуальную жизнь никак не изменяло.
В свою очередь, каждая вырастающая в таких семьях девочка, с детства знала свою перспективу - после выдачи замуж в семью великороссов, быть привселюдно сношаемой поочередно и мужем и свекром (русская изба - это вам не лабиринты потайных ходов к отдельным альковам со штатом прислуги обеспечивающим секретность хождений налево от своих жен к фавориткам у дворян - здесь все половые сношения происходили в одном помещении, на глазах у всей семьи). Так традиции общинности укрепляли общность сексуальную, а неопределённость в определении отцовства следующего поколения, в свою очередь стимулировала сохранение исконной общинности (глава семьи не мог быть на 100% уверен, что отделяя одного из формально считающимися его сыновей, отдает часть своего имущества именно своему сыну, а не своему младшему брату от своей жены).
Дети с детства видели аморальное (с точки зрения христианства) поведение своих родителей, поэтому первым следствием этого было то, что в Великороссии не могло (в отличие от Малороссии) появиться и прижиться обращение детей к своим родителям на "Вы". Но страх без уважения присутствовал - потому что так, же как Царь в масштабах государства в сознании великоросса стоял выше законов, так и глава семьи уподоблялся в его сознании вседержителю местного, внутрисемейного, "внутриизбяного" масштаба. Вторым следствием неуважения к таким великоросским образом общинно сношаемой матери, явилось рождение и расцвет богатейшего жанра бытовых матерных частушек, исполняемых ими при этих женщинах и своих детях.
Вот потому и противились малороссияне выдавать своих дочек за великороссиян - знали какая им там (недопустимая с их точки зрения – украинской морали) сексуальная судьба уготовлена. Вспомните "Катэрыну" Т.Г. "Шевченко: "Кохайтеся чорнобрыви, Та нэ з москалямы, Бо москали — чужи людэ, Роблять лыхо з вамы". Есть много упоминаний тех лет, где говорится о том, что даже в рядом расположенных малорусских селах и великорусских деревнях, а особенно по нынешнему украинскому пограничью, почти не было взаимных браков. Но это уже другая тема - производная от этой.
Причину существования этой формы удовлетворения сексуальных потребностей следует видеть в особенностях крестьянского быта россиян. Одна из причин – это ранние браки. В середине XIX в., по сведениям А. П. Звонкова, в селах Елатомского уезда Тамбовской губернии было принято женить 12–13- летних мальчиков на невестах 16–17 лет, хотя это может быть и следствием тайного намерения будущего снохача и постоянный уклад российской деревни. Отцы, склонные к снохачеству, умышленно женили своих сыновей молодыми для того, чтобы пользоваться их неопытностью. А затем своих детей записывали на сына, о чем есть тысячи свидетельств в метрических церковных документах того времени. Вот слова современников: "Не так давно, согласно рассказам казаков, на хуторе Попов (область войска Донского) был случай, что женили казака 12 лет на 20-ти летней женщине. „Она сначала на него и внимания не обращала, а когда ему пришло время на службу выходит, у него оказалось уже пять человек детей". Но скромно не договаривают - от кого именно из этой семьи она их нарожала... Но иногда проговариваются: "Сплошь и рядом, сватая за сына, "отец и об себе думает".
Другой причиной, создающей условия для распространения этого порока в деревенской среде, были отхожие промыслы крестьян. "Молодой супруг не проживет иной раз и году, как отец отправляет его на Волгу или куда-нибудь в работники. Жена остается одна под слабым контролем свекрови". Из Болховского уезда Орловской губернии информатор в 1899 г. сообщал: "Снохачество здесь распространено потому, что мужья уходят на заработки, видятся с женами только два раза в год, свекор же остается дома и распоряжается по своему усмотрению". Автор корреспонденции из Пошехонского уезда Ярославской губернии отмечал, что при господстве в уезде отхожих промыслов молодые люди нередко через месяц или два уезжают на чужую сторону на год, а то и более, как, например, все лица, живущие в услужении в торговых заведениях г. Петербурга и Москвы. Аналогичны по содержанию сведения из Медынского уезда Калужской губернии. "Часты случаи в семьях, где молодой муж, работая на фабрике, годами отсутствует или отбывает военную службу, а свекор начинает снохачить самым дерзким и грубым образом".
Механизм склонения снохи к половому сношению со свёкром, связанного с абсолютной властью "большака", "отца семейства" (домовладыки) над своими домашними, был достаточно прост. Пользуясь отсутствием сына (отход на промысел, военная служба), а иногда и в его присутствии, свёкор принуждал сноху к половой близости. Знала ли свекровь? Конечно. И ничего с этим не делала. Сын тоже мог об этом знать, но ровно также ничего не делал. Сор из избы, знаете ли...
В ход шли все средства: и уговоры, и подарки, и посулы лёгкой работы. Обычно такая целенаправленная осада давала свой результат. В ином случае уделом молодухи становилась непосильная работа, сопровождаемая придирками, ругательствами, а нередко и побоями. Жизнь женщин, отказавших своим свёкрам в удовлетворении их плотских желаний, становилась невыносимо мучительной, парадоксально, но часто свекру помогала свекровь - российская духовность, она такая. По словам крестьянки, испытавшей на себе снохачество, в случае отказа свёкру, тот мстил снохе, наговаривая на неё сыну всякие гадости о том, что та имела в его отсутствие связь с посторонними мужчинами. Когда сноха не желала быть сожительницей свёкра, ей достаются от него жестокие побои, арест в подполе, погребе или в холодном амбаре. Редко молодые женщины пытались найти защиту от сексуальных посягательств со стороны свёкра в волостном суде, но, как правило, те устранялись от разбора таких дел.
В глазах крестьян снохачество являлось грехом, но не преступлением. С иной позиции данное деяние официально трактовал закон. Даже если половая связь свекра и снохи не была результатом насильственных действий, то все равно она являлась действием преступным, так как нарушала запрет на сексуальную связь между близкими родственниками, в данном случае по свойству, а, следовательно, была ничем иным как кровосмешением. Формально.
В тех случаях, когда преступная связь свёкра со снохой открывалась, виновной, как правило, признавалась женщина (!!!), которую ожидала жестокая расправа со стороны мужа. Вот характерный итог самочинной расправы: жена была избита до полусмерти; волосы наполовину были вырваны, лицо превращено в один сплошной синяк, тело исщипано, одежда изорвана в мелкие клочки, так что женщина очутилась на улице совсем нагая.
Нельзя сказать, что свёкр всегда овладевал снохой с помощью насилия. Отрицать тот факт, что это могло быть и по обоюдному согласию - бессмысленно, однако эти случаи были редки. Типичный пример склонения свекром снох к половой близости приведен в корреспонденции (1899 г.) жителя села Крестовоздвиженские Рябинки Болховского уезда Орловской губернии В. Т. Перькова. "Богатый крестьянин Семин, 46 лет, имея жену, услал двух своих сыновей на "шахты", сам остался с двумя невестками. Начал он подбиваться к жене старшего сына Григория, а так как крестьянские женщины очень слабы к нарядам и имеют пристрастие к спиртным напиткам, то понятно, что свекор в скорости сошелся с невесткой. Далее он начал "лабуниться" к младшей. Долго она не сдавалась, но вследствие притеснения и подарков – согласилась. Младшая невестка, заметив "амуры" свекра со старшей, привела свекровь в сарай во время их соития. Кончилось дело тем, что старухе муж купил синий кубовый сарафан, а невесткам подарил по платку". И достаточно – и скрепно, и духовно.
Хотя бывали случаи, когда девушка набиралась смелости рассказать об этом и попросить помощи у мужа, священника и даже свекрови. В начале ХІХ века крестьянка Огнёвской волости Матрёна Дорогина подала письменное заявление на свёкра: "первый год ни слыхала она ни от кого противнаго браку её смущения, но на другой год свёкор неизвестно с какого намерения или по дьявольскому смущению, приступая к ней от домашних скрытным образом, и до сего даже времени, когда она дома бывает одна или в каком ни есть пустом месте, то всегда насильственно принуждает её разрушить данные ею от Бога с сыном его закон и, склоняя ее сделать с ним блудодеяние". Матрёна до этого сообщила об этом мужу, но он просто отмахивался и закрывал глаза, не смея обвинить отца в насилии. Тогда женщина пошла к священнику, который также ничем ей не помог. И только свекровь, когда услышала крики из бани, примчалась на помощь Матрёне. После этого они подали заявление на главу семьи. Дело происходило в 1818-1820 годах. Суды волости признали, что "доказанная связь отца с женой сына дает последнему право требовать отдела от отца". Избавиться от снохачества можно было только отделившись от старшей семьи. По сути, свёкор вообще не понёс никакого наказания. Ну а множество случаев снохачества остались неизвестными и о них могли узнать, только когда случалась физическая расправа.
Об этом стыдном явлении долгое время не говорили и только в XVIII веке снохачество стало обсуждаться и осуждаться. Произошло это благодаря развитию этнографии. Фольклористы собирали и публиковали материалы, собранные в старых глухих деревнях.
В записях этнографиста В. И. Семеновского можно встретить историю путешественника Саввы Текели, которому в 1780-х годах какой-то курский ямщик "так просто передал об отношениях своего отца к снохе, о двух детях, записанных на его имя, о том, что и он дождется своей очереди, когда женит своего парнишку". Сначала ямщик довольно просто отнёсся к снохачеству, ожидая, что и сам в пожилом возрасте будет "оприходовать" молодку, жену своего сына. В метрических книгах XVIII века часто писали, что жена на 10 и более лет старше мужа. Вот такой вот замкнутый круг, сродни дедовщине.
О распространённости снохачества, связанного с абсолютной властью "домовладыки" над своими домашними подробно писали многие публицисты XIX века (А. Н. Энгельгардт — "Письма из деревни"; первичные материалы этнографического бюро князя В. Н. Тенишева).
Подтверждают факт существования этой традиции пословицы, бывшие в ходу в XIX веке ("смалчивай невестка - сарафан куплю", "сношенька у свёкра госпоженька"). Также снохачество упоминается в художественной литературе (у М. А. Шолохова ("Тихий Дон"), Н. С. Лескова ("Житие одной бабы"), М. Е. Салтыкова-Щедрина ("Столп"), И. С. Тургенева ("Отцы и дети"), М. Горького ("На плотах", "Птичий грех"), С. В. Логинова "Колодезь", И. А. Бунина "Деревня", Н. А. Некрасова "Деревенские новости" А. П. Чапыгина "Разин Степан", Николая Самохина "...Тому назад"). В книге В. М. Дорошевича "Сахалин" приводится народная примета: "Как снохач помогать возьмётся, — колокол с места не сдвинешь". Мотивы снохачества в опере Д. Д. Шостаковича "Леди Макбет Мценского уезда" привнесены либреттистами и отсутствуют в одноимённой повести Лескова. В его же произведении "Житие одной бабы", описывающей жизнь женщины в Орловской области, мы находим: "У нас в Гостомле есть много народу, что от тесноты в избах целую зиму спят по чуланам да по пунькам… Тут и старики, тут и муж с женой…тут и девушки взрослые… Все это на виду и на слуху. А куда денешься-то? Тут оно и "снохачество" это у нас заводится"... Также снохачество встречается в романе Михаила Шолохова Тихий Дон, когда Дарья Мелехова пытается соблазнить свёкра Пантелея Прокофьевича, в отсутствие мужа Петра, объясняя это тем, что "не может без казака".
А где же "нравственная" богоносная русская Церковь? (Тогда кстати, она называлась РГКЦ (Российская греко-кафолическая церковь (неужто греко-католики?!)) – не РПЦ, которую только в 1943 г. создаст И. В. Сталин из агентов НКВД). Официально она считала, что снохачество – это грех и пыталось остановить это страшное явление, запрещая неравные браки. Но это официально. Нередкими были случаи, когда и сами священники становились снохачами.
Как-то даже и не удивительно, общество с веками ничего не изменилось. Тебя "большак" сношает – ты виновата, быть рабом – обеспечивать твердость и единство государства, — и все это по решению суда и мнению главного нынешнего судьи страны! Кто-то еще сомневается в том, что общество России – это полное отрицание логики и вранье?! Сомневаетесь, ну, тогда дальше просто по Джорджу Оруэллу: "Война – это мир, свобода – это рабство, незнание - сила", российский сенатор Елена Мизулина "произрекла", и где – на форуме безопасного интернета: "Запрет – это как раз и есть свобода!".
