Число стран, участвующих во встречах формата “Рамштайн” непрерывно растет, а их география расширяется.
Бесспорно, некоторую роль в разрастании “Рамштайна” играют и моральная поддержка Украины, и неприятие агрессивности Кремля. Все большее число политиков во всем мире осознает опасность Москвы для всего человечества. Но эти факторы все же не главные. Куда важнее перспективы, которые открывает участие в “Рамштайне”.
Широкая антироссийская коалиция
Международная конференция, состоявшаяся по инициативе США, 26 апреля 2022 года, на американской авиабазе Рамштайн в ФРГ, и названная в дальнейшем “Рамштайн-1”, должна была изучить ситуацию в Украине и сформировать постоянную контактную группу для оказания ВСУ коллективной помощи. Прежде всего — оружием, необходимым для отражения российской агрессии.
Первая встреча собрала 40 стран в статусе участников, и двух наблюдателей, Катар и Израиль. Это уже было очень много — напомню, что в ООН состоят всего 193 страны. То, что во встрече участвовали не только члены НАТО, но и такие страны, как Япония, Кения, Тунис, Австралия, Иордания, Либерия, Марокко, Новая Зеландия и Южная Корея отчетливо обрисовало глобальный характер проблемы.
Второе заседание контактной группы по Украине, “Рамштайн-2”, состоялось уже виртуально, 23 мая. В нем участвовало 47 стран – все, кто присуствовал на первом заседании, а также Австрия, Босния и Герцеговина, Колумбия, Ирландия и Косово.
Третье заседание, прошедшее в Брюсселе 15 июня, собрало около 50 стран. Что означает “около”? То, что на самом деле их уже больше 50. Из новичков появились Грузия, Молдова и Эквадор. В кулуарах встречи замелькали представители фирм, производящих оружие – отметим это особо. Представители Бразилии не появились ни на одном из трех заседаний, по крайней мере, официально, но Бразилия по факту тоже участвует в “Рамштайнах”. Пока довольно скромно, предложив 300 000 дефицитных снарядов для ЗСУ “Гепард”, которые намеревается поставить (и частично уже поставила) Германия. Такие снаряды есть также у Катара и Иордании.
Некоторые страны, уже участвующие в международной кооперации по организации оружейной помощи Украине не были представлены на третьем “Рамштайне” не потому, что вышли из кооперации, а по причине ясно поставленных задач, которые находятся в стадии выполнения, и при отсуствии, по крайней мере, пока, новых предложений. Иными словами, кооперация, во-первых, работает постоянно, а не от заседания к заседания, во-вторых – непрерывно расширяется.
Зачем это нужно
Начиная с вьетнамской войны, окончившейся, на минуточку, в апреле 1975, мир не знал масштабных войн, большой продолжительности и с массовым применением артиллерии и авиации. А Европа не воевала всерьез с апреля 1945 года.
Естественно, что такая ситуация сказалась и на производстве вооружений. Оно было резко ограничено, по крайней мере, в развитых странах.
Почему именно в развитых? Потому, что там ценят человеческие жизни и считают деньги налогоплательщиков. Ценят человеческие жизни – значит, дают своим бойцам современное оружие. Считают деньги – производят этого оружия ровно столько, сколько его может понадобится.
Взрывчатые вещества, электроника, и, тем более, ядерное оружие, имеют конечный срок годности. Причем, чем совершеннее оружие – тем короче у него срок годности, на что есть объективные причины, но мы не будем сейчас вдаваться в такие детали.
После распада СССР Запад откровенно расслабился, ограничившись производством небольшого количества очень хорошей, очень современной и очень дорогой техники (а чаще – модернизацией уже произведенной), в количестве, достаточном для участия в локальных конфликтах. Локальные конфликты эту технику и потребляли. То есть, помимо оружия и техники, стоящих в сильно урезанных армиях стран НАТО на боевом дежурстве, запасы вооружений к началу войны в Украине оказались минимальными.
Все это хорошо укладывалось в рамки западной концепции военного строительства, основанной на прогнозировании угроз и подготовке ответа строго в рамках вероятного прогноза. Никто на Западе не стал бы тратить запредельных средств на создание запредельных запасов оружия, способного, по причине его примитивности храниться очень долго – для того, чтобы, к примеру, отбить атаку миллиардов арахноидов из космоса. Просто, потому, что никаких арахноидов в поле зрения военных сегодня нет.
Советская концепция выглядела иначе. Вопреки распространенному мнению, СССР изначально вообще не готовился в большой войне. Но, пользуясь большей уязвимостью Запада к шантажу угрозой войны (потому, что на Западе были и есть избиратели, и они не хотят умирать на войне, а мнения советского мяса никто не спрашивал) СССР производил горы примитивного оружия, при помощи пропаганды преувеличивал его количество, умалчивая о скверном качестве, и складировал произведенное в пределах видимости западной космической разведки. Часть этого оружия, по замыслу Кремля, могла быть в любую минуту роздана несметным ордам диких обезьян советским гражданам, воспламененным внезапным осознанием своей высокой миссии по защите Родины/ выполнению интернационального долга/ борьбе с кровавым империализмом/ реализации Мировой Революции – и эта возможность постоянно тревожила Запад, заставляя его быть уступчивей.
Другая же, меньшая часть этого оружия – продавалась, а чаще просто дарилась другим, меньшим ордам диких обезьян братским народам, ставшим на путь социалистического развития. Последствия этих подарков наглядно демонстрировали Западу перспективы вступления в войну уже самого СССР, а не его мелких сателлитов, и заставляли западных экспертов и политиков, того Киссинджера, или покойного Вилли Брандта, выдумывать бредовые, но успокоительные теории о “мирном сосуществования двух систем”. И, не только выдумывать, но, к сожалению, пытаться воплощать их в жизнь.
Дополнительным советским аргументом для устрашения Запада стала память о 2МВ, в которой Антигитлеровская коалиция удачно использовала советские орды для разгрома Гитлера. Правда, по причине отсталости СССР, *опоголовости советских инженеров и руко*опости пролетариев, “вооруженных самой передовой идеологией”, вооружать эти орды чем-то реальным пришлось все-таки Америке, посредством ленд-лиза. Но кое-что удавалось на коленке клепать Советам – опять же, отвратительного качества, зато в огромных количествах. Этот факт заслонил собой то, что без ленд-лиза СССР не сумел бы произвести вообще ничего, поскольку, буквально в каждой единице даже формально-советского оружия была заключена изрядная доля ленд-лизовской помощи.
После распада СССР самые опасные для Запада, то есть, самые технически совершенные и дальнобойные образцы вооружений СССР были уничтожены. Но большая часть советских запасов осталась неприкосновенной. Более того, с подачи того же Запада, не без оснований считавшего периферию СССР, обретшую независимость от Москвы, зоной нестабильности, значительная часть вооружений из бывших советских республик также была вывезена в Россию. Включая и ядерное оружие, в связи с чем подписанты известного Меморандума из Будапешта, что-то там гарантировавшего Украине, передают украинцам пламенный привет.
Все это смертоносное богатство было положено на хранение, и мало-помалу распродаваясь, уже за деньги, всем, кто по бедности был готов воевать кое-как вооруженным мясом, ни во что жизни этого мяса не ставя.
По мере же “коленовставания”, то есть, нацификации, в РФ стала возрождаться советская концепция военного шантажа. Стали создаваться и новые, часто довольно совершенные образцы вооружений, основанные на западных технологиях. Эти технологии потерявший бдительность Запад охотно продавал Москве за нефть и газ.
Советскую концепцию военного шантажа, основанную на огромных толпах пушечного мяса, которого нисколько не жаль, до некоторой степени перенял и Китай, также накопивший огромные запасы вооружений. Но, в отличие от тупиковой России, Китай успешно развивается. Он плотно вмотнирован в мировую экономику. Вместе с тем, Китай двойственен, и сохраняет множество людоедских атавизмов социализма. В силу своей двойственности Пекин и держит этот козырь, хотя и избегает пока прибегать к нему открыто.
Между тем, Запад несколько десятилетий оценивал ситуацию по своей, западной логике, где на первом месте всегда стоит экономика, а мнение избирателей хотя и не стоит на первом месте, но имеет значение. Война, начатая Путиным в Украине, оказалась той пилюлей из “Матрицы” которая грубым рывком, вернула Запад в реальный мир, в котором он, со своими бесконечно совершенными, но малочисленными вооружениями оказался почти беззащитен перед дикой ордой, напирающей из нацистской России — примерно так же, мастер фехтования почти беззащитен от толпы гопников с дубьем. А Украина, разоруженная не без помощи Запада, оказалась и вовсе беззащитна. Впрочем, упрекать в этом Запад все же несправедливо: в плане выбора пути “на Запад” или “к России” в Украине все тридцать лет независимости все обстояло сложно — да и сейчас непросто.
В результате осознания этой неприятной реальности и длинной серии непростых политических решений на Западе сложилось ядро новой антинацистской коалиции, в составе США и Великобритании. Вокруг этого ядра стали группироваться другие страны. Как западные, так и не вполне еще западные, но видящие свое будущее на западном пути развития. Речь здесь не о географии, а о вполне ясной системе ценностей и приоритетов, принципиально противостоящей российской.
С другой стороны, вокруг России стала складываться своя коалиция — отсталых стран, принципиально не желающих развиваться по западной модели, а желающих, напротив, законсервировать прошлое. Именно к такой консервации неизменно приводят любые попытки развиваться не по-западному.
Чуть в стороне от этих полюсов маячит Китай. Китай, как уже сказано, двойственен. Руководство КПК полагает, что возможен некий “полузападный” или “незападный” путь развития “с китайской спецификой”. Так это или нет – вопрос отдельный, и сложный. Он будет в свое время подробно разобран в серии статей о грядущем посткапитализме. Пока же ограничимся простой констатацией: Китай заинтересован в создании противовеса Западу, и в создании проблем для Запада. Но не для сокрушения Запада, а, для того, чтобы в подходящий момент предложить Западу помощь на выгодных для себя условиях. Пока же Китай выжидает, стараясь оставаться рядом с Россией, но одновременно и вне ее игры.
На фоне китайского ожидания есть пока только два лагеря: антинацистская, и, в силу этого, антироссийская коалиция развитых стран (АКРС), и пророссийская, и, в силу этого, пронацистская коалиция недоразвитых стран (ПКНС). Между ними есть поле боя, Украина, которая сама против России не выстоит. И, коль скоро, АКРС вступать в прямую войну с ПКНС объективно не готова, но и сдавать Украину ПКНС не желает, то Украину нужно вооружать. Но чем? Где взять оружие, в количестве, достаточном для противостояния орде, которую Москва, в своей обычной манере, кидает в Украину как в топку, заваливая бойцов ЗСУ ордынскими трупами.
Три этапа вооружения Украины
Помимо вооружения Украины коллективный Запад должен также вооружиться и сам. Ему необходимо оживить свой ВПК, выведя его из спящего режима, и приведя в соответствие с реальными требованиями современности. Военное усиление России и ее окончательная нацификации, а также китайская двойственность – и реальный риск нацификации Китая по образцу, хотя и не копирующему российский, но близкому к нему, снова ставят тему большой войны на повестку дня. В Европе в том числе.
Такие войны могут быть как ядерными, так и неядерными, но они в любом случае уже неизбежны, по меньшей мере – до разгрома России. Концепция “мирного сосуществования двух систем”, слепленная несколькими поколениями западных политиков и экспертов из говна и палок трусости, желания угодить рядовому избирателю и потрясающей некомпетентности, рассыпалась в пыль. Европе предстоит заново учиться воевать, притом, учиться в самом широком смысле – и на армейском уровне, и на уровне всего общества, и на уровне производств. И лучше бы Европе сделать это не в прямом конфликте с РФ, который уже неизбежен, поскольку АКРС и ПКНС несовместимы, а за оставшееся условно мирное время, за спиной сражающейся Украины.
Но и с ЗСУ тоже все довольно сложно. ЗСУ вышли из советской армии, и сохранили многие ее черты. Прежде всего, они сохранили их в плане подготовки специалистов, которые знают советское оружие,но не знают западного. Вместе с тем, Украина – уже демократическая страна, в которой голос украинских избирателей имеет значение. Как следствие, по-российски, дешевым мясом, Украина воевать не сможет.
С учетом всех этих обстоятельств ясно видны три этапа вооружения Украины силами АКРС.
Первый: необходимо дать ЗСУ как можно больше оружия советского образца, собрав его понемногу из всех оставшихся запасов, рассеяных по странам АКРС.
Второй: необходимо дать Украине западное оружие – пока лишь то, что уже в наличии, и которое возможно передать, не ослабив до критической отметки собственные армии. Одновременно с этим нужно подготовить украинских специалистов, способных такое оружие эффективно использовать.
Третий: странам АКРС нужно запустить производство своего оружия в достаточных количествах, как для Украины, так и для себя, сообразно новым потребностям. Задача эта сложнее чем кажется, поскольку простого расширения производств, по принципу “был один цех – мы простроили еще пять” здесь недостаточно. Циклы производства высокотехнологичных образцов вооружений достаточно длинные: 2-3, а то и 5-6 лет. Это тот самый случай, когда сколько ни собери вместе беременных женщин, дети все равно родятся в положенный срок. Укоротить эти циклы, либо быстро принять на вооружение несколько упрощенные образцы, с короткими циклами производств, либо, и, опять же, очень быстро, модернизировать до современного состояния то, что стоит на хранении, но устарело – адски сложная задача.
Одновременно это крайне привлекательная задача для производителей вооружений. На сокрушение ПКНС уже выделены (ленд-лиз, $40 млрд.) и еще будут выделены огромные деньги. Эти деньги будут потрачены на производство оружия.
Но большинство современных образцов оружия – плод кооперации нескольких стран. И даже если какая-то из стран, примкнувших к “Рамштайну”, еще не состоит ни в одной из таких коопераций, она, участвуя в работе постоянной контактной группы имеет шанс в них войти. Или продать какие-то свои образцы вооружений. У той же Японии очень продвинутый ВПК. Да и у Бразилии ВПК тоже весьма крут – к примеру Embraer производит не только гражданские, но и военные самолеты. А вот беспилотники он, увы, не производит, ну, не сложилось. И в этой ситуации участие в “Рамштайне” – шанс войти, для начала — в кооперации, и на этот рынок. Такой шанс дорогого стоит и случается редко. Его никто не станет упускать.
В ходе первого и второго этапов участники “Рамштайна” могут также не без выгоды для себя распродать оружейные излишки. Но это скорее уже бонус. Главный приз – прекрасные перспективы технологической кооперации с ведущими странами мира. Плюс, в перспективе – расширение гражданского взаимодействия с ними. Плюс, на базе всей этой широкой интеграции – повышение уровня своей безопасности от сбрендивших соседей, примкнувших к ПКНС.
Словом, участие в загоне и забое взбесившегося русского медведя оказывается делом выгодным, с какой стороны на него ни посмотри.
Биполярный мир? Ну, да, можно и так сказать
Можно ли назвать это “биполяным миром”? Тут все зависит от того, какой смысл мы вкладываем в слово “биполярность”. Если речь идет о двух альтернативных путях развития, то нет, нельзя. Путь недоразвитых стран группирующихся вокруг недоразвитой России, неизбежно ведет только в тупик. Китайские варианты мы договорились здесь не обсуждать, да и ПКНС развиваются явно не по китайскому пути.
Но если мы перенесем наше понимание “биполярности” в плоскость противостояния Добра и Зла, Света и Тьмы, в самом глубоком, экзистенциальном смысле, то, биполярность, бесспорно, налицо. На стороне Добра и Света сражается Украина при поддержке АКРС. На стороне Зла и Тьмы – Россия, и ее недоразвитые союзники.
Сегодня Россия – это несомненное Зло и Тьма. Общество аморальных деградантов, выведенных в результате многовекового отрицательного отбора, как социального, так и генетического, способно только убивать, грабить и разрушать. В этом обществе невозможно появление критически мыслящих граждан, а если такие и возникают единично, как сбой матрицы, то немедленно выявляются и изолируются – вытесняются в эмиграцию или ликвидируются физически. Все попытки создать на этой территории что-либо более современное, чем Московия XV века неизменно терпели крах. Москва и Петербург не являются и никогда не были никакими “культурными центрами” – а всегда были и остаются ложными объектами, имитирующими “европейскую Россию” для заезжих иностранцев. Впрочем, умные иностранцы зачастую распознавали обман, и оставили множество описаний звериного облика Московской орды, проглядывающего из-под европейской маски.
А за пределами этих обманок, в российской Тьме, веками плодилась безвольная, агрессивная и аморальная толпа сумрачных упырей, живущих звериными инстинктами и понимающих только силу. Эту существа давно отделились от людей в ходе социальной, а отчасти и биологической эволюции. Они более чужды людям, чем упомянутые в тексте арахноиды из космоса, но арахноиды выдуманы, а русские упыри реальны, агрессивны и нетерпимы ни к Свету, ни к Добру. Гонимые волей кремлевского карлика, управляющего ими посредством их рефлексов и инстинктов, эти упыри сметают все на своем пути, ни во что не ставят ни свои, ни чужие жизни, и жаждут только одного: захватить, отнять, убить и разрушить.
С ними нельзя договориться. Им нельзя объяснить радости человеческой жизни, да им и не подходит человеческая жизнь, они же не люди. Они не видят красоты мира, жизни, культуры. Они вообще ничего в своей жизни не видели кроме безнадежной Тьмы российской глубинки.
На место убитых будут приходить сотни и тысячи таких же упырей. Этот поток возможно остановить только доведя его истребление до критической черты. Тогда вперед выйдут несколько упырей, специально обученных притворятся людьми, и, улыбаясь, подпишут очередные мирные договоры. Но, как только появится возможность снова полезть вперед, эти договоры снова будут растоптаны и забыты.
Вот почему так важно не останавливаться, не вступать в промежуточные переговоры с Москвой, соглашаясь на компромисс – а идти до конца, до полного разгрома и прекращения существования России. И коалиция АКРС, рожденная в Рамштайне, способна, среди прочего, сформировать на Западе эту готовность дойти до точки, до снятия с “русского медведя” его шкуры, с тем, чтобы окончательно закрыть “русский вопрос”.
