Возможностей проводить налеты по принципу DDOS-атак (буквально проламывая ПРО слишком большим количеством целей) у российских войск остается все меньше
9 октября на встрече с главой Следственного комитета РФ Александром Бастрыкиным Владимир Путин заявил, что подрыв Крымского моста – это теракт, подготовленный и исполненный спецслужбами Украины. 10 октября он закрепил "террористический" нарратив, заявив, что "киевский режим поставил себя на одну доску с самыми одиозными террористическими организациями", и пояснив, что массированная ракетная атака по Украине – это удар возмездия.
11 октября спикер Белого дома контр-адмирал Джон Кирби в интервью CNN отметил, что что Россия планировала нанести по Украине массированные ракетные удары еще до взрыва Крымского моста, поскольку столь масштабные атаки нельзя было организовать за несколько дней.
Этот комментарий – вкупе со сфальсифицированными "доказательствами" вроде отфотошопленного образца украинского паспорта, якобы принадлежавшего взрывнику, — может указывать на то, что подрыв моста и в самом деле является делом рук ФСБ. Косвенно на это указывает характер повреждений: критический ущерб конструкции не нанесен, мост из эксплуатации не выведен. Можно предположить, что эпичная картинка подуставших пролетов предназначалась для патриотической общественности в качестве средства наглядной агитации. Аналогично, массированные обстрелы украинских городов должны были стать для российской аудитории демонстрацией способности показать "киевской хунте" кузькину мать. Мол, из некоторых трудностей на Донбассе и Херсонщине, "дорогой Владимир Владимирович" сделал оргвыводы и назначил одного ответственного за "спецоперацию" вместо нескольких безответственных. Параллельно решилась и проблема "отстранить нельзя оставить" в отношении министра обороны и главы генштаба.
В общем, после встреч с шаманами, юбиляр-император Рима-3 полон решимости замирять непокорную провинцию. Российская публика должна видеть: он готов к тотальной войне, и телевизионная картинка эту войну показывает. То, что тотальная война сама по себе является синонимом терроризма, российской публике знать необязательно. Главное – чтоб эпично. Чтоб выбитые стекла, разбитые дороги и страна без света – максимально близко к реалиям российской глубинки. Того самого Замкадья, запретную память о котором трепетно хранит каждый "коренной" москвич.
А потому неважно, что за два неполных дня свыше сотни крылатых и баллистических ракет и около трех десятков дронов были израсходованы столь же бессмысленно, сколь и беспощадно. Пока оккупанты на Херсонщине продолжают заниматься отжимом плавсредств у населения (отрицательное наступление никто не отменял), эта армада не нанесла никакого вреда ВСУ и никак использовалась для стабилизации фронта. Более того, ущерб от них был – нисколько не умаляя значение жертв этих ударов – ничтожным. Как по соотношению цена-эффективность (по оценке Forbes, $400-700 млн. При отсутствии необратимых критических разрушений и нескольких десятках жертв, преимущественно раненых — это ярость, а не операция) так и по долговременным последствиям.
Даже наоборот: эти удары в стиле бомбардировок Третьим Рейхом британских и голландских городов скорее сыграли на руку Украине.
Во-первых, даже при том, что, грубо говоря, была сбита каждая вторая цель, наши западные партнеры в очередной раз убедились, что Украине необходимы эффективные средства ПРО – и в количествах, весьма далеких от гомеопатических. Репортажи мировых лент, а также усилия украинского гражданского общества и Банковой воздействуют на западных избирателей, а те, в свою очередь, давят на правительства, чтобы этот вопрос был, наконец, закрыт. Здесь очень показательна та волна шуток и фотожаб, которую вызвало очередное заявление немецких властей о предстоящей передаче Украине комплексов Iris-T. И то сказать, проще дать украинцам обещанное, чем принимать очередную волну беженцев.
Во-вторых, стратегия террора вкупе с нарративом "давайте мириться", вновь извлеченным из кремлевского чулана, вызвала – за редким исключением вроде венгерского премьера Виктора Орбана или румынского министра обороны Василе Дынку – обратную реакцию. Переговоры – это индикатор разрядки. Россия же остается верна принципу "усиления переговорной позиции", наращивая конфликт. Но после 24 февраля все предыдущие попытки принуждения к миру – Украины ли, Европы – завершались провалом. В то же время, степень изоляции России возрастает. Причем даже со стороны бывших симпатиков Кремля вроде итальянских правых (будущая премьер Джорджа Мелони уже неоднократно осуждала российскую агрессию) и китайских коммунистов (Си Цзиньпин "забыл" поздравить Путина с юбилеем).
В-третьих, российские арсеналы крылатых ракет не безграничны, а их производство в силу санкционного давления и общей деградации промышленности становится все более проблематичным. Это, разумеется, не означает, что российский ВПК будет не в состоянии их производить. Однако темпы производства не будут перекрывать потребностей вооруженных сил. Производство тех же "Калибров" держалось на уровне 150-180 штук в год, но эти ракеты на 70% делались на импортной элементной базе. Аналогичная ситуация была и с другими ракетами новых типов. Результат — уже сейчас пуски ракет таких типов как "Калибр", "Оникс", линейка "Искандеров", включая Р-500, случаются все реже, не говоря уже об экзотике вроде "Кинжалов". И если в первый день вторжения россияне выпустили по территории Украины 160 ракет, то это так и осталось не побитым рекордом. Второй пик – 25-26 июля – был вдвое меньшим. Нынешняя серия (а она, по всей видимости, продлится до 14 октября), несмотря на бравурный старт, также утрачивает интенсивность.
Таким образом, возможностей проводить налеты по принципу DDOS-атак (буквально проламывая ПРО слишком большим количеством целей) у российских войск остается все меньше. Тем более что арсеналы тех же древних (30-40 лет) С-300, которые использовались в основном для отвлекающих и беспокоящих ударов, хоть и велики, но не бесконечны. Проще говоря, уже после десятка таких налетов агрессивно становящаяся членом НАТО Финляндия вполне может начать претендовать на возвращение Карелии в родную гавань. Тем более что прикрывающие это направление подразделения морской пехоты и ПВО были переброшены в Украину. В этой ситуации от "друга" Си и не такую обидку проглотишь…
Впрочем, главное – что, как и в случае с немецкими "вундерваффе" V-1 и V-2 во Вторую мировую, в нынешней войне оружие террора больше не оказывает критически деморализующего воздействия ни на население, ни на вооруженные силы противника – скорее наоборот.
В этих условиях последним доводом Кремля остается ядерное оружие. Которое, к слову, опять-таки, чем-то нужно доставить. И это еще один весомый аргумент в пользу укрепления украинской системы ПРО.
