[xvalue_foto1]Хорошо или плохо, что одна политическая сила получила большинство в парламенте и сможет сформировать все ветви власти в Украине? Вопрос философскийЗападным инвесторам, например, нравится. Мы видим, что растут цены на украинские еврооблигации, продолжается экспансия иностранных инвесторов на внутренний рынок облигаций, что хорошо видно и по курсу гривни. Западные инвесторы с высоты своего опыта считают, что консолидированная власть поможет ускорить структурные реформы, и больше никто не будет саботировать программу МВФ. Наивные или нет, посмотрим, но пока они готовы ставить на это деньги.
Но тут же порождает ключевой вопрос: а будет ли какая-то моновласть? Монокоалиция? Хорошо так считать британским инвесторам. В Британии, да и вообще в Европе, это норма. Когда побеждает одна политическая сила, и она же формирует правительство без всяких там коалиций. Победили в Британии консерваторы, и они формируют и правительство, и большинство в парламенте. Но кто в этом большинстве и правительстве? Правильно, консерваторы, члены партии, которые объединены общими взглядами и ценностями. А что объединяет людей, прошедших в парламент по списку Слуги Народа? Только то, что они все там оказались случайно.
250 человек, которых не объединяет ровным счетом ничего. Как можно предположить, что они будут голосовать за одно и то же, даже если им неделю будут начитывать какой-то там курс Гарварда, который большая часть из них прогуляет? Как можно предполагать, что хоть по какому-то вопросу могут голосовать одинаково Мовчан из Прозорро и телевизионщик Александр Дубинский? Что общего у Лизы Богуцкой и Давида Арахамии? Что будет делать и какие ценности отстаивать свадебный фотограф, которого выбрали для округа только ради того, чтобы он проиграл Богуслаеву? Сколько новых депутатов, которые никогда не боролись ни за какие ценности и не имеют вообще никаких взглядов, на входе будут куплены олигархами? И как быстро эта мнимая монокоалиция превратится в сборную групп по интересам, которые будут прямо противоположны друг другу?
Что может сдержать вместе таких разных людей? Только страх. Но метод страха еще никогда не работал в Украине, по крайней мере, хотя бы в среднесрочной перспективе. А если так, то страх авторитаризма преувеличен. Но при этом есть шанс, что на начальном этапе все эти люди еще будут слушаться президента и смогут пару месяцев дисциплинировано поработать.
И тут важно понять, что им будут говорить и куда направят эту сформированную энергию. Ответ — мы не знаем. Мы как не знали, так и не знаем, что хочет делать президент, и что он будет делать. И это и есть самое опасное. Потому что на каждый успешный Сингапур приходится сотня неуспешных Венесуэл. И успех системы, построенной на отсутствии политической конкуренции — это скорее исключение, чем правило. А что будет делать сейчас президент, не может сказать даже сам президент. И он может как направить страну в сторону структурных реформ, так и запустить маховик популизма.
При этом самое парадоксальное, что не имеет значения спор, хороший или плохой парень президент. Ведь даже если президент хороший парень и хочет войти в историю, мы не знаем, что для президента есть хорошо, а что плохо. И как избиратели, голосующие за популиста, обещающего поднять пенсии в три раза, могут просто не понимать, что это разрушает экономику, так и новый президент может не понимать, какой разрушительный эффект могут иметь его желания «сделать хорошо».
И опасно, что рядом с президентом сейчас нет человека, который может сказать ему «нет». А всем остальным, как мы поняли, он не доверяет. А значит, просто не воспринимает их критику. А те, кому он доверяет, не будут говорить ему, что он не прав. Ведь в таких системах, заточенных под одно лицо, главным активом становится доступ к телу. И терять этот доступ никому не хочется. А учитывая, что у президента нет знаний или опыта в экономике и политике, близость к телу определяется по простому признаку — ты мне нравишься или нет. И поэтому надо плавать с президентом, пить с президентом, черт его знает, что еще делать с президентом — лишь бы располагать его к себе. И тогда ты влиятелен. И мир у твоих ног. Поэтому так важно, чтобы реформы проводили профессионалы, технократическое правительство, министры которого не стремятся получить любовь президента. А само правительство должно получить самостоятельность в осуществлении реформ. В противном случае ничего не выйдет.
Президент в ближайшие несколько месяцев столкнется с выбором, который когда-то Шарль Де Голь сформулировал следующим образом: «В политике приходится предавать свою страну или своих избирателей. Я предпочитаю второе». Если делаешь как де Голь, то можешь войти в историю. Воспользоваться консолидацией власти, проголосовать все необходимые стране структурные реформы, на которые традиционно не хватало политической воли, в результате чего парламент принимал не более чем 30% от законов, направленных на реформы. Если выбираешь другой путь, то на время можешь сохранить любовь людей. На время. Ведь занимаясь популизмом, ты все равно сделаешь их беднее. Просто чуть позже. И тогда они тебя возненавидят по-настоящему. Ведь сейчас и ненавидеть больше некого. Ответственность такая же абсолютная, как и большинство в парламенте. И вместо того, чтобы войти в историю, в нее можно вляпаться.
И от того, какой выбор сделает президент, и зависит, хорошо ли то, что у нас монобольшинство или плохо. И такая ситуация несет в себе множество рисков. Такая ситуация вообще ненормальна. Но именно ее выбрал украинский избиратель. Который, собственно, и несет на себе все основные риски.
