[xvalue_foto1]Похоже, что саммит G20, проходящий в Осаке, станет точкой перехода от либерализма к популизму и к началу раздела сфер влияния между новыми популистскими империямиИстория развивается по спирали, даже тогда, когда ее развитие натыкается на спирали Бруно. Впрочем, в век эффективного менеджмента и совершенствования средств сдерживания дело редко доходит до таких крайностей. Силовые решения оказываются уделом отсталых народов, а в развитых странах, столкнувшихся с кризисом, талантливые люди, собравшись в узком кругу, решают вопросы полюбовно, после чего история снова несется вперед, звеня золотыми копытами по черепам дураков. Такой процесс разрешения накопившихся проблем, в его финальной стадии, мы и наблюдаем на Саммите G20 2019 года.
Надо сказать, что ход саммита вполне ожидаем, и связан общей логикой с тем, что происходило и происходит вокруг и до него. Саммит стал итогом серии антиолигархических переворотов, проведенных в формате мягких цветных революций - без кровопролития, что стало возможным в результате отказа Запада и России от прямого противостояния в ходе этих событий, и даже, в некоторых случаях, совместных действий, как это было в Молдове. Раздел сфер влияния был поставлен в зависимость от большей податливости населения спорных территорий российскому или западному варианту популистской демагогии. По результатам новой стратегии Молдова отошла в сферу влияния России, в Украине еще продолжается тестирование, хотя его результат и выглядит предсказуемым, а вокруг Грузии возник небольшой спор, который, тем не менее, будет решаться относительно мирно.
Разбор остальных случаев потребовал бы отдельной статьи, но смена власти неизменно сочетается с ударами по национальной олигархии, признанной и Москвой, и Западом пережитком прошлого, затрудняющим интеграцию этих территорий. Использование "наших сукиных сынов", некогда весьма популярное, утратило смысл по мере совершенствования технологий цветных революций, которые уже позволяют поставить во главе периферийного государства управляемую фигуру, ни при каких обстоятельствах не способную на самостоятельную игру.
Следующим шагом, в этом же направлении, и по тем же причинам, было возвращение России в ПАСЕ, а саммит G20 стал еще одним этапом совершаемого на наших глазах глобального разворота. И, хотя официальные пресс-релизы сухи и не информативны, события вокруг саммита и выходы к прессе рисуют картину нового мироустройства вполне отчетливо.
Естественная смерть либерализмаВ интервью газете The Financial Times, вышедшем за день до саммита, Владимир Путин сообщил о смерти либерализма. Указав на рост национал-популистских движений в Европе и Америке, как на важнейший признак его кончины, он заявил, что либеральная идея утратила привлекательность, пережив свою цель.
Не вдаваясь в логику, выстроенную Путиным, надо признать, что смерть либерализма действительно налицо. Либерализм сыграл свою роль, дав всем де-юре гражданам обособленных друг от друга государств равное право голоса в их границах. Но это привело не к свободе и торжеству права, а к вырождению демократии в охлократию и откату до аристотелевского подхода "каждый человек должен быть свободен и иметь не менее трех рабов". Такая трансформация на волне антимигрантских настроений была реализована путем сужения понятия "человек" до "человека своего круга", будь то раса, нация, гражданство или идейный набор. Это вызвало конфликт с интересами глобализации мира - и противодействие в виде института предельной толерантности, а также репрессий за сомнения во всеобщем равенстве и "пропаганду ненависти". Но, если сужение понятия полноправного человека примиримо с либерализмом, то возможность признания преступными мнений, высказываемых людьми, заведомо имеющими право на трех рабов, означала безусловную смерть либерального подхода.
Иными словами, обязательная, навязанная путем государственного насилия, а не в рамках взаимоприемлемого компромисса, толерантность нанесла либерализму смертельный удар. Все дальнейшее было лишь агонией с неизбежным финалом. Насущные интересы рядового члена общества, живущего сегодня ценностями и традициями вчерашнего дня, вступили в неразрешимый конфликт с интересами глобальных корпораций, чье развитие, да и просто выживание, связано с насаждением семян завтрашнего мирового устройства. Выходом из ситуации стала замена добросовестного общественного договора, в целом, выполняемого всеми его сторонами, чисто манипулятивными технологиями. После этого публичная политика в классическом понимании умерла. Ее заменила война манипуляторов.
Новая Ялта и вымирание олигарховТакая смена парадигм стала и приговором для олигархии, как слишком грубого способа управления, крайне раздражающего массы, что затрудняет манипуляцию ими. Построенная на коррупционном интересе, без убедительной имитации демократии - или всенародной и безмерной любви к вождю, отвергающей за ненадобностью демократические формальности, олигархия стала злой карикатурой на оба варианта продвинутых манипуляций, выставляя напоказ, в примитивно-гротескном виде их скрытые механизмы, и этим компрометируя их уже самим фактом своего существования.В силу же высокой степени персонификации и прямой привязки к собственности олигархия оказалась уязвимой для публичной критики, и одновременно неспособной устойчиво контролировать сколь-нибудь крупные страны. Все это и обрекло постсоветских олигархов на уход с политической сцены, где они сегодня уступают место более продвинутым в вопросах управления массами, и, главное, более глобальным и ресурсным конкурентам.
Прогресс политических технологий сделал невыгодным и переход к реальным военным действиям, по причине высоких затрат и низкого полезного эффекта. Даже экономические войны мало-помалу утратили смысл, поскольку современная мировая система интегрирует в себя любой режим, готовый провести демаркацию сфер влияния, идейного и экономического, и, в дальнейшем, воздерживаться от прямых наступательных действий, лишь время от времени корректируя установленные границы, сообразно естественному размыванию менее успешных систем более успешными. К пониманию разумности такого подхода пришли все развитые страны мира, а саммит G 20 и есть клуб правительств и глав ЦБ государств с самой развитой экономикой. Члены G20 в совокупности представляют 85% мирового валового национального продукта, 75 % мировой торговли и две трети населения планеты.
Но осознание необходимости похоронить либерализм требовало и организации его похорон. Сделав несколько заочных шагов друг навстречу другу, лидеры двух систем, которые можно условно назвать популистской демократией и популистской диктатурой, сочли необходимым договориться очно, если не поделив сферы влияния, то хотя бы установив правила их дальнейшего раздела. В этом плане нынешний G 20 сравним с Ялтинской конференцией, и столь же аморален. Но что поделать - Realpolitik морали не знает.
Клуб талантливых людейДела на саммите, насколько можно судить, идут на удивление гладко, а встречи проходят в условиях значительного взаимопонимания. Так, Дональд Трамп без проблем встретился с Владимиром Путиным, несмотря на то, что на прошлом саммите G20, проходившем 30 ноября-1 декабря 2018 в Буэнос-Айресе, отказался встречаться с ним до освобождения 24 украинских моряков, захваченных в Керченском проливе. Моряки остаются в российской тюрьме, Россия отказывается выполнить решение трибунала ООН об их освобождении, но встреча Трампа и Путина прошла успешно и длилась 1 час 20 минут. Российский МИД, правда, подстраховался, сделав за день до саммита предложение об освобождении моряков на заведомо неприемлемых для Украины условиях, но, очевидно, что и в 2018 году дело было не в моряках, а в еще не назревшей необходимости прямых переговоров, которая сейчас уже назрела. К слову, с момента саммита 2018 года прошло лишь семь месяцев - вероятно, напор событий побудил организаторов поторопиться.
Помимо очевидных вопросов, связанных с Ираном, Сирией, Венесуэлой и Украиной, Путин и Трамп обсудили также модель контроля над вооружениями в 21-м веке, в которую, как отметил Трамп, необходимо включить Китай. Вероятно, поскольку Россия, в силу правопреемства от СССР, включена в мировую систему договоров, ограничивающих гонку вооружений, из которой по историческим причинам выпала КНР, Трамп видит возможности воздействовать на Си Цзиньпина, среди прочего, и через посредство Путина. Конечно, это будет лишь мнением младшего партнера, каковым является Москва по отношению к Пекину, но в столь важном вопросе, Трамп не станет пренебрегать ничем, в надежде на совокупный эффект.
К слову, Си Цзиньпин - единственный лидер, на встречи с которым Путин не опаздывает никогда. В то же время поминутно отмеренные опоздания - так, на встречу с Трампом Путин опоздал на 5 минут, а с японским премьером Синдзо Абэ - на десять, стали уже привычным способом мелкого самоутверждения кремлевского диктатора.
На выходе к прессе и Путин, и Трамп выглядели, в целом, удовлетворенными. Отвечая на вопрос одного из репортеров, будет ли он настаивать на том, чтобы Путин не вмешивался в выборы в США, Трамп ответил "конечно, я буду" и повернувшись к Путину с улыбкой сказал: "Пожалуйста, не вмешивайтесь в наши выборы", на что тот молча улыбнулся в ответ. Надо полагать, что все уже было сказано и решено за закрытыми дверями.
Тема вмешательства в выборы всплыла и в упомянутом интервью в Financial Times, где Путин охарактеризовал президента США как "талантливого человека", который "тонко чувствует, что ждет от него избиратель", попутно отметив, что команда Трампа удачно использовала недовольство среднего класса, и что именно это, а не "мифическое вмешательство со стороны", и принесло Трампу победу.
Напомню, что до Трампа такого комплимента от Путина удостаивался один лишь покойный Йозеф Геббельс. Сам же Трамп назвал "талантливым человеком" Ким Чен Ына, накануне второй встречи с ним. Иными словами, буквально у нас на глазах складывается клуб талантливых людей, ближайшие шансы войти в который имеют Эммануэль Макрон, чья звезда засияет ярче после ухода Меркель, и Си Цзиньпин, если только он снизойдет до этого. Членство в клубе самого Путина, правда, под вопросом, но это отдельная тема.
По обе стороны стеныНо вернемся к перемене стратегии в противостоянии Россия - Запад. Само по себе противостояние систем, в силу неизбежности их идеологической и экономической конкуренции, несомненно сохранится. При этом Россия будет оставаться в роли прокладки между Западом и КНР, и размываться Китаем с Востока. Зато на Западе подходы изменились. Быстрая интеграция бывших соцстран в систему западной популистской демократии провалилась, в силу неподходящего менталитета их населения.
Исходя из этого, проведение новой линии Керзона, уже не по этническому, а по ментальному и ценностному признаку, с точки зрения Брюсселя и Вашингтона, выглядит вполне рационально. В отличие от старой линии Керзона здесь возможно и существование изолированных анклавов, принадлежащих к одной и другой системе. Необходимо только соглашение о невмешательстве сторон в дела друг друга, и это предполагает взаимность. "Вы не вмешиваетесь в наши выборы - а мы не вмешаемся в ваши репрессии" - вот к чему сводился обмен улыбками между Путиным и Трампом.
Это сулит проблемы тем, кто не страдает, или, если угодно, не осенен любовью к твердой руке с указующим перстом, и кого угораздило жить в одной из стран, соскальзывающих в новую восточную зону. Украина же в этом ряду находится в самом невыгодном положении. В Молдове абсолютное большинство населения без особых проблем примет возврат к неосоветским ценностям, а меньшинство, обзаведясь румынскими паспортами, эмигрирует в ЕС. У грузин есть шанс достичь компромисса на основе национальной и исторической общности, существенно отличной от российской. Страны Восточной Европы, рискующие отойти к зоне влияния России, не находятся в горячей фазе войны, к тому же они успели приобрести традиции избегания политических репрессий. Но ситуация в Украине прямо противоположна всему перечисленному.
Как будет выглядеть взаимное невмешательство сторон по разные стороны линии раздела можно увидеть на примере безразличия Запада к "воспитательным лагерям" в Синцзяне. Ровно настолько же будет безразличен Запад и к лагерям в районе Харькова, Одессы, Мариуполя, да и Киева тоже, где перевоспитуемые станут сочетать физический труд с изучением правильной версии Истории Великой Отечественной войны, и, вероятно, еще какой-нибудь книжечки в желтом переплете и голубовато-прозрачной суперобложке, что даст в сумме зеленый цвет - а в перерывах, отведенных на культурный досуг, смотреть очередную серию "Сватов". Признаюсь, что именно перспектива принудительного просмотра этого шедевра пугает меня больше всего.
А, поскольку далеко не все украинцы с неправильными, с точки зрения Москвы, взглядами смирятся с такой участью, проект "Керзон-2" грозит нам серьезными бедами, вплоть до балканизации страны включительно. Россия же, выторговав право на еще одну попытку включить Украину в сферу своего влияния, сейчас активно размывает наши государственные институты,стремясь довести их до состояния "фарса в смартфоне". Москве больше не нужна дружественная Украина - эта задача была снята с повестки дня после аннексии Крыма и начала войны на Донбассе. России нужен наш распад, и поглощение интересующих ее кусков на основании международного мандата, выданного ради недопущения кровопролития и хаоса. Оставшиеся обрезки она легко отдаст, с учетом же качества населения даже этой части Украины вывод ее на западную сторону линии раздела станет настоящим троянским конем.
Нисколько не идеализируя манипулятивную демократию современного Запада, надо, тем не менее, признать, что она намного комфортнее для жизни образованного человека, стремящегося, или, по меньшей мере, пытающегося мыслить за пределами шаблонов, спущенных ему по разнарядке через шоу Скабеевой. Конечно, "если вам хватает на вино и сыр, то не так уж важно, как устроен мир". Но, во-первых, с восточной стороны линии, разделяющей зоны правления презренных популистов и обожаемых вождей, на вино и сыр будет не хватать куда чаще, чем с западной. А, во-вторых, уверенность в том , что к вам, за ваше вольнодумство, не постучат ночью с ордером на обыск и арест, тоже дорого стоит. И вот эту уверенность мы и рискуем утратить - причем, уже в самое ближайшее время.
