Кто развалил совок?

Сегодня массово вспоминают о том, кто, как и почему развалил совок, и при этом выдвигаются самые невероятные версии. Например, модным стал вариант развала, срежиссированный Ельциным. Якобы, Борис Николаевич хотел выдернуть из-под Горбачева власть и потом – занять его место. В общем, решили демонизировать покойника до упора, чтобы не называть вещи своими именами. Это тем более просто, что ушел он из власти под свист и улюлюканье, а потому на него можно вешать что угодно, и если так дело пойдет дальше то окажется, что и Кеннеди – тоже Ельцин застрелил. Однако, такое утверждение не только не верно, но и категорически вредно, по многим причинам.

ПРЕДЫСТОРИЯ

Итак, кто же зарыл тушу агонизирующего совка? На самом деле, вопрос надо было ставить не так, а более прямо: как совок смог протянуть так долго? Если вопрос рассматривать с этой точки зрения, то все встанет на место легко и без помпы. На самом деле, совок был обречен с самого момента отмены НЭПа и перехода к коллективизации и индустриализации, с жесткой плановой системой экономики. Классики коммунизма утверждали, что капитализм, как общественно-политическая формация, дошел до предела своего развития, а дальше последует стадия его загнивания или стагнации, после чего произойдет его коллапс с неизбежным перераспределением наличной собственности и капиталов. Начальная стадия новой формации получила название социализм, и обусловлен он был именно решением задач переходного характера, то есть – перераспределения ресурсов и перезапуска экономики. Когда начнется устойчивый рост экономики уже по новым правилам, то будет постепенно формироваться облик высшей общественно-политической формации под названием коммунизм.

Что характерно, Карл Маркс, чьи труды стали основой коммунистического движения, считал процесс смены формаций – сугубо естественным, и чем более развит капитализм, тем больше сконцентрирован пролетариат, и на фоне растущего социального неравенства неизбежен социальный взрыв, который и внесет равновесие в систему.

В его теориях не было рецептов искусственного стимулирования революции, поскольку она (по его мысли) является как инструментом для изменения формации, так и показателем того, что капитализм дошел до финишной черты, а пролетариат – достиг нужного уровня самосознания и концентрации в единую политическую силу.

По этой теории получалось, что если Маркс прав, то предсказанные им революции должны были произойти, в первую очередь, в Германии и Великобритании. Как показали дальнейшие события, Маркс ошибался и по поводу конечности развития капитализма, и по поводу неизбежности пролетарской революции в результате естественных процессов.

Ленин и его последователи уже убедились, что получить коллапс капиталистической формации не удается, и тогда в теорию был внесен еще один важный элемент – хаос. Ситуация в отдельно й стране должна перейти в период хаоса или фактического безвластия, и тогда можно захватывать власть, и далее – по тексту Маркса, отнимать и делить имущество.

Но папа Карло не зря имел такую мохнатую голову и буйную шевелюру. Он довольно четко описал революционную ситуацию, и кроме всего прочего, это означало, что сам пролетариат уже готов взять власть и не просто совершить передел ресурсов, но и создать экономику – более эффективную, чем капиталистическая. Это – чрезвычайно важный и даже философский момент. Если новая формация оказывается более эффективной, то это – прогресс, если эффективность падает, то это – регресс и приговор для всей теории, которая оказалась ошибочной.

Еще при своей жизни Ленин понял эту ошибочность. Если первая пара-тройка лет не дала сделать такой вывод, поскольку шла борьба с различными врагами, то дальше стало понятно, что ни о какой эффективности не может быть и речи. Причем, выхода из этой ситуации, в рамках теории Маркса, не предполагалось, и Ленину стало понятно, что в общем, они зашли в тупик, из которого надо срочно искать выход, поскольку с неэффективной экономикой страна долго не проживет и просто будет поглощена более успешными соседями.

НЭП как раз и стал шагом отчаяния, и одновременно – выходом из тупика. Грубо говоря, экономику пришлось частично вернуть на прежние рельсы, поскольку только в этом режиме можно было избежать краха.

Между прочим, нечто подобное, но со своими особенностями, сделал Китай. Как только его руководство отказалось от ортодоксального коммунизма, экономика ожила и двинулась вверх. Как это не странно, но Гитлер тоже строил социализм, и тоже оставил в экономике существенные элементы капитализма. В частности, он сохранил право собственности на средства производства. Только в таком режиме экономика может работать более или менее эффективно. Но тут есть еще составляющая, которая была в Германии и Китае и отсутствовала в совке.

Это маленькое и упрощенное отступление было важно для понимания ситуации в раннем совке. К началу 20-х он оказался не просто отброшенным от уровня ведущих стран мира, но у него не было никаких перспектив выжить. Классическая теория Маркса оказалась мертвой, и Ленин решил дать «задний ход в НЭП». Это оживило экономику, но на перспективу надо было решать, что делать. Тотальный возврат в капитализм мог обернуться еще одной гражданской войной, а кроме того, сразу встал бы вопрос о возврате собственности для того, чтобы иметь возможность получать кредиты. Промышленность империи была в большей части собственностью иностранных инвесторов и не решив этого вопроса, совок не мог рассчитывать ни на кредиты, ни на получение новых технологий.

Но кроме теорий Маркса уже существовали другие теории, например – военного коммунизма. Их положения изложили Яков Свердлов и Лев Троцкий. Если отбросить классовую борьбу и мировую революцию, то с экономической точки зрения эти теории зиждились на двух постулатах. Первый, чтобы избежать конкуренции с Западом его надо просто уничтожить или экспортировать туда свою революцию. Или: если не удается резко повысить свой технологический и экономический уровень, надо понизить его у конкурентов.

Одновременно предлагалось резко повысить эффективность экономики путем тотальных сокращений затрат, а этого добиться с помощью использования дармовой рабочей силы. Не имея возможности повышать эффективность производств путем внедрения новых методов работы, новых технологий и прочего, что генерирует конкуренция рыночной экономки, было принято решение экономить на зарплатах и вообще – социалке, которая в демократических странах прямо влияла на устойчивость правительства и на его электоральный потенциал. Поэтому, когда в Европе и Штатах выпускали пылесосы, холодильники и прочие вещи (в 20-е), совок с трудом осваивал производство паровозов.

После узурпации власти у Сталина было два пути. Либо плавно и аккуратно возвращаться в капитализм, либо попробовать внедрить на практике экстремальные теории коллег. И он выбрал второе. По сути, Сталин выбрал возврат не в капитализм, а сразу – в рабовладельческий строй. Именно бесплатным рабским трудом должно было компенсироваться отставание от Запада в технологиях, количестве финансовых и материальных ресурсов.

Скорее всего, фундаментальный расчет был именно на такую асимметричность ответа. Но из этого вытекал и другой постулат. Мобилизационная экономика страны может быть эффективной лишь небольшой период времени, после чего рыночная экономика все равно уйдет вперед. Говоря о необходимости индустриализации, Сталин прямо об этом говорил и пророчил, что если не сделать сейчас рывок и не положить на него все, то чуть позже совок просто рухнет по объективным причинам, а потому этот рывок должен быть вложен в тотальную милитаризацию и войну, целью которой будет ликвидация конкурентов.