Изящные королевские трусики сотканы из узорчатого жаккордана. Спереди дырка в стиле "ласточкино гнездо" – для малой нужды и сноса, а сзади нету, как справлялись – непонятно: терпели или не ели. Конечно, можно приспустить, но учтите, вся конструкция под кринолином, можно и не утерпеть, всяко случалось.Главная проблема с Машкой Захаровой в том, что, когда тыришь исторические трусы, надо прийти в платье, а под ним свои, чтоб соблюсти воровской протокол "своё отдаем, чужое берем", но у Машки личных трусов ни разу не водилось – летом уж точно, причем не по бедности, а принципиально, она и теперь без них ходит, что в платье, что в брюках, можете проверить или спросить, хотя давно бабушка.
Так или иначе, для вас Машка Захарова – одиозная и крикливая pussy русского МИДа, а я с ней экспроприировал самые знаменитые трусы в истории.
В учебнике написано, что после казни толпа рванула к телу в поисках драгоценностей, на голову никто внимания не обратил, ее почти затоптали, но золото и жемчуга еще раньше тюремщики сняли, остались детали одежды. Трусы и пеньюар вообще чуть не порвали, победила команда Блошиного рынка в Сент-Оуэне, и стала деталь нижнего белья переходить от чресл к чреслам, пока не оказалась у Луи-Доминика Бургиньона, главаря бандитов Второго парижского округа, да только ненадолго: барон Кальдерон, смотритель Музея Французской Славы, он же Пантеон, как прослушал, что есть такой лот, сразу изъял последние деньги из казны и, заявив: "Не дадим национальной гордости оказаться в руках ненавистных англичашек", – рванул к разбойникам, столковался с Луи-Домиником, используя систему откатов, и трусы были торжественно помещены под стекло в Пантеоне, рядом с треуголкой Наполеона и клизмой с индийским бриллиантом мадам Помпадур. Именно из-под стекла из выкрал революционер Кропоткин, выполняя заказ графа Разумовского, тому было некогда мотаться в Париж, вот он и попросил своего друга. Заявился бухой Кропоткин в зал "Мелких почестей", это на втором этаже, сказал, что его очень интересует треух Наполеона, он собирается такие же шить на своей фуражной фабрике перед войной с Японией, а французы в те времена очень уважали русских и особенно их армию, которая после Ватерлоо если заходила в ресторан, то гуляла до второго утра, поэтому достали ему с полки императорский треух, Кропоткин стал его обмеривать сантиметром, заносить разные цифры в каучуковую книжечку, куда картежники записывают висты, а сам медленно приблизился к столу с трусами – и вдруг как упадет на него, стол вдребезги, стекло в щепки, шум, грохот, слуги его поднимают, он стоит, вытирает платочком окровавленный нос, говорит, что у него, похоже, сотрясение мозга под кокардой, и уходит. Но на завтра возвращается – голова перебинтована, рука в итальянском гипсе, жутко весел, разит, как из таверны "Серебряная Башня" (если по-французски, то Tour d'Argent), дико извиняется, потому что проснулся, а за обшлагом сюртука вместо носового платка, которым вчера вытирал с себя кровь в вашем заведении, вот это, явно нестиранное, не ваше ли, господа? а платок где-то в этой зале потеряля, на нем вензель "РАК", выполненный в готическом стиле, не могли бы вы оказать любезность и поискать за стеллажами? Оказалось, что да, вещь музейная, историческая, потому и запачкалась. Революционера поблагодарили, сказали, что, как платок с вензелем найдут, обязательно пришлют, а реликвию водрузили на место, и никто не догадался проверить, ибо получили подделку, а оригинал покатил в Москву к графу Размовскому, который был падок на всякие подобные аксессуары для возбуждения светских дам и замоскворецких девок.
Вот этот оригинал трусов Марии Антуаннеты и оказался после долгих приключений в коллекции у Кольки Шинского в его квартире на Бауманской, бывшей Немецкой, номер дома я забыл, но туда пол-Москвы ходило. Правда, есть мнение, что граф Разумовский через своего клеврета спер как раз подделку, ибо правление музея двести лет с плюсом строит плохую мину при хорошей игре, чтобы иметь нехилую страховку. Но не суть. Трусы Колька показывал публике в формате "100 рублей за показ с надеванием" или "30 руб. без надевания", потому что они были безнадежно ветхие. И очень мелкие, но с гульфиком! Раньше, судя по дагерротипам, у них были еще уши, такие рюшки по бокам, чтобы было за что натягивать или наоборот, однако уши оторвались – или пропали – задолго до Шинского, сразу после демонстрации артефакта Распутину, был такой клоун в русской истории, который, по воспоминаниям свидетелей, снимал трусы с женщин зубами, включая императрицу.
Короче, однажды Колька задумал реставрацию. Тут мы с Машкой Захаровой и нарисовались. В то время она ещё не была бабушкой, хотя голову уже не мыла. Отчаянная была стерва. Я назвался реставратором, загодя снял мерку, поехал на фабрику пошива женского белья "Красная Богатырша" на Малинковке, показал мерку, там поудивлялись гульфику: зачем, если белье явно женское, пусть странной конструкции? Говорю, для внешнего проникновения внутрь, чтоб не тратить время на снимание – система ниппель. Говорят, клапан будет натирать. Объясняю: это для театральной постановки. Ага, говорит главная портниха, как по Чехову: если в первом акте на кровати лежат трусы, значит в последнем их будут снимать. Раньше даже портнихи были умными. В общем, пошили каркас, вставили конский волос, поставили на стол – трусы стоят – то, что надо.
Приехали мы к Шинскому, показали образец. Мол, так сделаем и с оригиналом, вставим внутрь конский волос – будут как новые. Колька говорит: зачем вставлять? эти я выдам за реальные, а прототип спрячу в сейфе – экономическая подушка потомкам на случай развала государства Российского.
Машка включила свой мыслитель: дык, подмену заметят те, что уже надевали, они же цвета разного. Колька говорит, это я устрою. Звонит и кому-то очень важному объясняет, что пардон, мадам, но вас немного обманули, теперь я мучаюсь совестью – то была как бы копия. Приезжайте, примерьте оригинал, бесплатно. А нам поясняет: сейчас баба министра внешней то ли торговли, то ли разведки подъедет – будет пиар по всей Москве.
Так и сделали. Отдает нам Колька подделку, а Машка Захарова говорит: дай оригинал подержать, как никак моя тезка. Колька с Машкой знаком, за ней глаз да глаз. Даёт, а сам не отходит, Машка пощупала и вернула со вздохом – мол, жалко расставаться с европейской реликвией.
Когда мы спускались, еще в лифте, я спросил: Машка, на тебе? – Она радостно: а то! – Дай потрогать. – Дала, и мы вышли на улицу.
Уже у нее дома памятник культуры мы снимали, погрузив машкино тело в жидкое мыло, чтоб не порвать, поскольку там на два номера меньше, чем у Машки. Как ей удалось напялить их на себя буквально за несколько секунд при предельно внимательном Кольке, до сих пор не пойму. А то, что Колька держит у себя в квартире в специальном сейфе, думая, что это оригинал, на самом деле чистое фуфло и неудачная копия. Попробуйте сами пошить ветхие трусы из батиста, чтобы выглядели на триста лет и под рукой расползались, в наше время даже батист не тот, потому что китайский.
Колька давно в Израиле, Машка в МИДе, трусы хранятся у меня. Захарова не заметила, как я их на ней подменил во время снимания с мылом. А теперь, что вы думаете, зазналась, на звонки не отвечает, считает, что ныне она медийный персонаж мирового уровня. Ждет, когда сам Трамп скажет про нее что-нибудь язвительное, хотя дурой он ее уже обозвал, и даже карточный долг не отдает, о чем я ей несколько раз напоминал в комментариях на ее телеграм-канале. Меня там просто забанили, ну и хрен с ними, трофей-то у меня!
Одно время ко мне заходила училка французского языка из МИФИ, напялит на себя и кричит: возьми меня, возьми меня в них! Если честно, не люблю я ни французов, ни Францию с ее трусами, посмотрите хотя бы на мужа скотоложца Макрона.
